В день тридцать пятой инъекции Кастор сидел в темном подвале, глядя на окно, не включая свет, не прикасаясь к машинам. После заката роботы затрещали щетками, заморгали лампочками и выкатились на знакомый маршрут.
На следующее утро Кастор опять не притронулся к роботам. Никто не пришел, не позвонил и не отчитал работника. Из-под покосившихся щеток торчал мусор, некоторые сломанные детали беспомощно свисали, но вечером аппараты без труда отправились бесцельно бродить по улицам. На третий день Кастор спустился на лифте с сорок шестого этажа на первый, прошел мимо привычных двадцати восьми ступенек и покинул жилой комплекс в неизвестном направлении.
В тот день Кастор Антарес встретил рассвет на крыше соседнего здания, ушел за пределы смартполиса, нашел старый город, бродил по лесу, пил из ручья, собирал спелые красные ягоды, видел семейство белок, слышал пение птиц и вернулся домой, проводив закат. Всю ночь он не мог уснуть от перевозбуждения.
Через неделю беспечной жизни Кастор твердо решил покинуть дом, работу, друзей, забрать семью и прожить последний год в лесу. Тогда он не подозревал, что променял жизнь без болезней и материальное благополучие на долгие годы скитаний и почти голодную, одинокую смерть. Супруга Кастора наотрез отказалась поддержать его, ведь их единственная дочь оканчивала школу, и женщина не хотела вырывать ребенка из социума ради отчаянной авантюры мужа. К тому же она была моложе Кастора. У нее в запасе оставалось чуть больше двух лет, и она в точности знала, как проведет каждую секунду своей жизни. Она упрямо стояла на своем. Антарес настаивать не стал. Он купил все необходимое, собрал вещи и с тяжелым сердцем ушел из дома. С тех пор он видел жену трижды.
В первый раз он возвратился домой спустя неделю. Гонимый чувством вины, Кастор бросил новый дом и вернулся в старый, но было поздно. Пропавшими чистильщиком заинтересовался отдел ПЭ. Два молодых поджарых парня в черной одежде и с оружием поздним вечером вторглись в квартиру одинокой женщины.
Аскетично обставленное жилье, где всегда царил порядок, напоминало свалку. Вещи разбросаны, мебель сломана, повалена на пол, ящики вывернуты наружу. Кастор, минуя хаос, прошел на кухню, где сидела жена. Дочь еще не вернулась. На гладкой поверхности стола стояла пустая кружка. Женщина сидела сгорбившись и не сводила с нее глаз.
– Здравствуй, Кастор. Я узнала тебя по походке.
– Дорогая… – Он в оцепенении застыл на пороге кухни.
