С глубоким уважением, Фриц Тальберг, главный редактор "Кёльнского обозрения" /подпись, печать/
От имени правительства Свободного государства Рейнланд-Пфальц завизировано: оберрегирунгсрат М.Хофштайн /подпись, печать, дата/"
[Примечание: в оригинале письма название страны написано как Великая Империя Ниппани-нэко. Желаете изменить настройки восприятия или оставить базовые?] — всплыло сообщение.
"Не желаю я пока ничего менять. Пусть будет, как будет, язык сломишь, пока выговоришь это ниппани!" — я свернул меню, ещё больше удивляясь прочитанному письму. В чём-то оно более информативно, чем первое, и даже вполне официальное, судя по оформлению, но тоже мало что объясняет. Ещё более тревожило, что японским, или японо-кошачьим, или как его правильно там, я не владею пока что в принципе, и неизвестно когда-то получится это сделать. Но и это не самая большая проблема — если эта вся легенда, что у меня имеется, мне надо будет крепко фантазировать. И стараться это делать так, чтобы меня не поймали на лжи.
"Вот кто эти двое, которые там у нас? Если меня про них спросят? Информации взять негде и не у кого", — подобные размышления мне уверенности и хорошего настроения не прибавляли.
Наконец, очередь дошла и до последнего документа. Это было что-то совсем официальное, красивый, плотный серо-зелёный бланк с гербом и печатями:
"Германский Рейх.
Разрешение на выезд — Хильгер, Юрген, 1907 года рождения, журналист.
Основание выезда — направление на стажировку. Соответствует параграфу 7 "Порядка пересечения государственной границы".
Пограничная полиция, ответственный офицер: вахмистр А.Виларцик /подпись, печать, дата/
Постановка на консульский учёт в стране пребывания, ответственный чиновник: **требует заполнения**"
"Ебануться бюрократия, просто ебануться. Нет слов. Это же концлагерь реально, им что, штемпеля в паспорте мало? Въезд, выезд, печать, протокол, отпечатки пальцев… Мне ещё и в посольство тащиться?! Н-да, шенгеном тут точно не пахнет", — заключил я, переваривая прочитанное. Наверно, это очень важный документ. Хотя они все три очень взаимосвязаны.
В общем, пора было собираться, что я и сделал минут за двадцать, все очень компактно и аккуратненько заложив в чемодан. Я ещё раз проверил шкаф и только собрался прилечь на кровать, как раздался стук.
— Войдите! — разрешил я.
Вошёл тот самый стюард, с которым я уже общался — он держал в руке какой-то конвертик.
— Господин Хильгер, меня попросили передать вам записку, — сообщил он.
