А потом огромный корабль задрожал – эта дрожь означала, что он наконец-то по-настоящему отрывается от земли. Они устремились к окну, чтобы посмотреть наружу, и увидели, как мир меняется. Но еще более говорящей была странная вибрация, которая сотрясала пол, отзывалась в ногах и, казалось, пронизывала их до самых внутренностей.
Будь они птицами, воины увидели бы огромную металлическую конструкцию посреди широкого плато, которое теперь опустело: меч, блестящий на солнце, мощная боевая глыба, артефакт, созданный для мира титанов. Потом поднялось охряное облако из пыли и дыма, такое густое, что сквозь него ничего не было видно. Оно поглотило пейзаж, скрыло от глаз равнину, усаженную высокими травами, согнало с места табун диких лошадей, ринувшихся прочь с шумом, топотом копыт и ржанием.
Но с их позиции, ограничивающей обзор, они видели лишь, как поднимается облако пыли и пепла, все сильнее застилая горизонт, и слышали, как дрожит Корабль. Еще несколько мгновений – и он вырвался из образовавшегося охряного моря. Заработали манипуляторы силы тяжести, нивелируя притяжение, тянувшее вниз миллионы тонн металла, из которых был сделан Корабль. Никто этого не почувствовал, однако судно заскрипело, как будто бы его корпус затек от того, что оно долго оставалось на месте. Его еще раз пробрало дрожью – и вот чудо! Они летели в космос. Горизонт искривился, небо потемнело. Некоторые невольно отступили от бреши при таком фантастическом зрелище, и каждого из них пронзило пониманием, что, пережив такое, они никогда уже не смогут спокойно вернуться домой.
Снаружи бывшая гора обратилась в сияющую комету, запущенную в бездну, оставившую за спиной гостеприимную округлость планеты. Уже скоро вслед за Отоном они оставят и это небо. Но прежде перед ними простерлась – всего на несколько секунд, как эфемерная слава, как мечта моряка, – сверхпроводящая вуаль, вызванная к жизни движением Корабля. Это была полупрозрачная сеть, легкая, едва различимая, только вблизи можно было разглядеть радужное сияние. Звездный ветер ударил в это микроскопическое полотно, протянувшееся на многие тысячи квадратных километров. Корабль ринулся вперед, увлекаемый волной частиц, которые испускала молодая сияющая звезда. И в это же время избыток энергии передался по сети аккумуляторов, которая засияла, образуя вокруг «Транзитории» бледный ореол, сверхъестественное мерцание, которое, возможно, было видно с далекого, очень далекого теперь Архипелага, оставшегося внизу, на бело-зеленом шарике, который стремительно уменьшался.
