Я дал зарок, что по возвращению домой, непременно озабочусь созданием роты (или хотя бы взвода) особого назначения, предназначенной для таких вот действий. Найду какого-нибудь отставного разведчика, или пластуна, пусть учит. Собирался ведь, да руки не дошли. Сейчас бы дымовую шашку, а еще лучше – слезоточивый газ, а потом – группа захвата берет всех «тепленькми».
– Эх, етишкина жизнь, и гранат нет, – вздохнул Игорь Васильевич.
Ну, у моих-то орлов гранаты есть, но коли их использовать, то живыми контру мы не возьмем, это точно.
– Товарищи командиры, разрешите обратиться?
Ба, Александр Петрович! Что-то нашему саперу не сидится в резерве.
– Разрешаю, товарищ специалист, – кивнул я Исакову.
– Предлагаю «выкурить» бандитов, – предложил бывший штабс-капитан.
Смирнов удивленно воззрился на моего «спеца», а до меня начало доходить – что предлагает товарищ Исаков.
– Зажигательные снаряды хотите сделать? – поинтересовался я, посетовав, что не сам это предложил. Зато мысленно похвалил себя, что не ляпнул – «коктейли Молотова», а ведь мог бы. Конечно, отоврался бы, но зачем это надо?
Петрович с уважением посмотрел на меня, перевел взгляд на Смирнова, а тот непонимающе нахмурился.
– Нечто, вроде «греческого огня», только послабже, – пояснил Исаков.
Возможно, Игорь Васильевич и не знал, что такое «зажигательные снаряды», но о тайном оружие византийцев слышал и отреагировал моментально.
– Что потребуется? – деловито поинтересовался начальник Смоленского губчека.
А требуется-то всего ничего: бутылка, немного горючей жидкости, и тряпка. В горючке проблемы не было, в тряпках тоже. Вот, с емкостями сложнее. Это в будущем пустую посуду можно найти в ближайших кустах (не стеклянную, то хотя бы пластиковую), а в двадцатом году немного сложнее. Стеклянная бутылка – вещь недешевая, и в хозяйстве полезная. Но все-таки, за полчаса отыскали четыре емкости. Две Петрович забраковал сразу – стекло слишком толстое, а две пришлись в пору.
Видя, как Исаков сосредоточенно изготавливает «греческий огонь», Игорь Васильевич задумчиво изрек:
– Вот, такие бы штуки, да с аэропланов на белополяков бросать.
– Пытались, но толку мало, – хмуро отозвался Исаков, искоса поглядывая на меня. – Бутылка либо в землю впивается, не колется, либо прямо в аэроплане бьется. Был случай, когда самолет прямо в воздухе сгорел.
Ишь ты, господин бывший белогвардеец, пытались они! Наверняка, против шестой армии и пытались. Ну, что уж теперь. Коли прощен ты Советской властью, значит, прощен.
