Что касается медицины, то в столице имелось еще несколько учебных заведений, в которых учились те, кто имел слабый дар или был полностью его лишен.
Как говорил отец, парадокс налицо. Тех, кто мог убить, среди одаренных большинство, а вот тех, кто способен исцелить…
В этом году на целительский факультет набирали восемьдесят человек, а заявлений было подано чуть больше сотни. Вот такая грустная математика. В медицинском институте на одно место претендовало трое.
— Можно вернуться домой за машиной. Или пройдемся пешком? — не дала мне погрузиться в размышления Юля.
Не знаю зачем, но я оглянулась на здание академии, из которого мы только что вышли.
Странное ощущение. Быть здесь и не верить…
— Ау?! — шутливо толкнула меня в плечо Юля. — Ты еще с нами?
— С вами, с вами, — хмыкнула я, догадываясь, как нелепо сейчас выглядела.
— Так что выбираем? — вернула меня Юля к заданному вопросу.
— Я бы предпочла пройтись, — отошла я в сторону, чтобы ненароком не сбили — народ валил и туда и оттуда. — По дороге можно где-нибудь перекусить. А то за столом кусок в рот не лез.
Мое признание ничего, кроме смеха, не вызвало. Но, как я уже заметила, Юля сама по себе была смешливой. Да и на настроение не жаловалась.
— Ты на Янку не обращай внимания, — отсмеявшись, все-таки «пожалела» она меня. — Ты думаешь, от кого я у папеньки на кафедре пряталась?
— От сестры? — не поверила я.
— От сестры, от сестры, — кивнула она, продолжая улыбаться. — Тот еще клещ. Привяжется, проще сбежать, что я и делала.
Теперь пришел мой черед кивать. Виделось в Яне что-то служившее подтверждением предложенному эпитету. В отличие от Юли младшенькая была пусть и не толстенькой, но пухленькой. Но взгляд… Точно как клещ. Вцепится — не отдерешь.
— А вот с братьями она совсем другая, — не столько взгрустнула, сколько перестала быть очень веселой Юля. — Старшенького побаивается, а с младшим…
Она не закончила. Меня «пробило» ощущением приближающейся опасности, потом раздался шум подъезжающей машины, визг шин…
Я так и не поняла, что сделала сначала — испугалась или приготовилась отражать нападение.
Скорее всего, второе. А вот Юля, приняв это самое второе за первое, успела ухватить меня за руку, прежде чем я наделала глупостей:
— Это Тоха. Неожиданно, но вовремя.
Не столько от слов, сколько от спокойствия в ее голосе готовое к боевому трансу тело вернулось в нормальное состояние. Сердце, натужно двинув в грудину, расслабилось, забившись в положенном ему ритме.
