— Эй, есть кто живой? — вырывая меня из очередной серии самоедства, донеслось снизу.
— Есть! — крикнула я. — Сейчас спущусь.
С семьей профессор меня уже познакомил. Две дочери: Юля и Яна. Юля на год старше меня, Яна на столько же младше. Сыну Кириллу — десять.
Был еще один — Валерий, но тот уже служил. Как раз в Самаре, куда они с супругой и ездили.
— Я тебе принесла молока и булочек, — опять донеслось снизу. — А то еще помрешь с голоду.
— Смешно… — буркнула я себе под нос и, накинув поверх футболки легкую кофточку, вышла на лестницу.
Внизу стояла Юля.
— До утра бы не померла, — не без воодушевления глядя на кувшин и тарелку с булочками, тем не менее восстановила я справедливость.
— А кто тебя знает. — Рассмеявшись, Юля направилась к столу. — Не против, если составлю компанию?
— Ты в своем доме, — скорее дернула, чем пожала я плечом. Спустившись, достала из скрытого за небольшой перегородкой шкафа стаканы.
На ужин меня приглашали, но я отказалась. И не только из скромности, но и из желания хоть ненадолго остаться одной.
В поезде супруги быстро взяли меня в оборот. Как только попыталась отказаться от всех их предложений, вместе с вещами забрали в свое купе, находившееся в соседнем вагоне.
Ну а там…
Все, что мне оставалось, только кивать да коротко отвечать «да» или «нет».
В какой-то момент даже начала подозревать нехорошее — так просто не бывает, но, как только речь зашла о медицине, от этих подозрений не осталось и следа. Уж отличить настоящего целителя от ненастоящего благодаря отцу я вполне могла.
— Ага, — фыркнула на мою сентенцию Юля, но тут же прекратила кривляться. — Саш, поверь, ты не первая и не последняя, кто живет во флигеле. Отец — фанат своего дела. Он, как ищейка, нюхом чувствует, из кого будет толк, а кто так и останется одно название, что целитель.
Признаться честно, мне было приятно, но…
— Я не хочу, чтобы меня выделяли, — поставив стаканы на стол, упрямо произнесла я. — Я благодарна Даниле Евгеньевичу…
— Перестань! — беззлобно отмахнулась Юля. — Выделять тебя действительно будут, но так, что взвоешь. Поблажек он своим любимчикам не дает.
— Не знаю, радоваться теперь уже или нет, — всерьез задумалась я над ее словами. — Все настолько страшно?
— Еще страшнее, — разливая молоко, засмеялась она. — Тут до тебя парень жил, Игорем звали, так тот даже застрелиться хотел.
— Звали? — настороженно уточнила я, присаживаясь на стул.
— Ага, — опять начала придуриваться Юля. — Теперь Игорем Николаевичем кличут. И только на «вы».
