Рубайят | страница 17



И на меня судьба, быть может, взор благосклонный обратит.
231
Сказала роза: «Я Юсуф египетский[58] среди лугов,
Как драгоценный лал в венце из золота и жемчугов».
Сказал я: «Если ты Юсуф, примета где?» А роза мне:
«Взгляни на кровь моих одежд и все ты сам поймешь без слов!»
232
Я с вином и возлюбленной позабыл и нужду и труды,
Я не жду милосердия, до судилища нет мне нужды.
Отдал душу, и сердце я, и одежду в залог за вино, —
Я свободен от воздуха, от земли, и огня, и воды.
233
Все, что есть — только вымысел, сном улетает,
И не избранный тот, кто о том не узнает.
Сядь, испей эту чашу и развеселись!
Пусть тебя сожаленье потом не терзает.
234
Жизнь, как роспись стенная, тобой создана,
Но картина нелепостей странных полна.
Не могу я быть лучше! Ты сам в своем тигле
Сплав мой создал; тобою мне форма дана.
235
Лучше уж выпить глоток вина, чем царство завоевать!
Мудрый, всего, что не есть вино, старайся здесь избегать,
Чаша одна превыше в сто раз, чем Фаридунов[59] престол,
Не захочу я винный кувшин на венец Хосрова сменять.
236
Ты склонен давать объясненья различным приметам
О чем так тревожно петух голосит пред рассветом?
Он в зеркале утра увидел: еще одна ночь
Ушла невозвратно. А ты не ведал об этом?
237
Те трое — в глупости своей неимоверной —
Себя светилами познанья чтут наверно.
Ты с ними будь ослом. Для этих трех ослов
Кто вовсе не осел — тот, стало быть, неверный.
238
Кувшин мой был прежде влюбленным, все муки мои он познал
Кудрей завитками плененный, как я, от любви изнывал.
А ручка на шее кувшина — наверно, когда-то была
Рукою, которою шею возлюбленной он обнимал.
239
Я к ланитам, подобным розе весной, тянусь.
Я к кувшину с вином и к чаше рукой тянусь.
Прежде чем рассыплется в прах мой живой сосуд,
Долю взять я от радости каждой земной тянусь.
240
Хайям, если ты вином опьянен, благодарствуй судьбе,
Если с возлюбленной уединен, — благодарствуй судьбе.
Конец, истребленье — явлений всех завершенье,
Пока ты смертью не истреблен, — благодарствуй судьбе.
241
Коль можешь, не тужи о времени бегущем,
Не отягчай души ни прошлым, ни грядущим.
Сокровища свои потрать, пока ты жив;
Ведь все равно в тот мир предстанешь неимущим.
242
Ты бери свою долю из круговорота времен
Восседай на престоле веселья, вином опьянев.
Нет заботы аллаху — покорны мы иль непокорны,
Здесь возьми свое счастье; вот смертных извечный закон.
243
Во сне сказал мне пир[60]: «Покинь свою кровать,
Ведь розу радости нельзя во сне сорвать.
Ты, лежебок, все спишь, а сон подобен смерти.