— Значит, ты рыцарь? — сказала девушка.
— Что?
— Так ты рыцарь? — повторила она. Ее голос был раздражающе высок, певуч и провинциален. Она придвинула стопку книг поближе, словно защищая их. Кастнер хмыкнул. Судя по звуку ее голоса, храмовнику было трудно поверить, что девушка когда-либо заглядывала под покров одной из них. — Я никогда не видела рыцаря вблизи. Некоторые из них навещали преподобную мать, знаете ли, с важными лицами и тому подобное…
— Рыцарь — это важная персона, — хмыкнул Кастнер. Ему нужно было сосредоточиться на чем-то другом, кроме боли в голове. Девушка, казалось, не заметила, что Кастнер заговорил. Она продолжала болтать без умолку.
— Тот, кого я видела ближе всех, был одет в такие же доспехи, как и ты. Но это совсем другой символ. Наверное, какое-то животное. Одна из девушек в судомойне сказала, что это был грифон, что бы это ни было…
— Так ты святая сестра? — обратился к ней Кастнер.
— Да, но вообще-то нет, я неофитка, — призналась девушка. — Я работаю в судомойне…
— Я понял, — сказал Кастнер. Ослепляющая боль в глазах делала его кратким и саркастичным. — Зигмаритка?
— Ну да, сьер, — ответила девушка. — Преподобная Мать сказала, что однажды я стану прекрасной Сестрой Императорского Креста.
Кастнер слышал об этом ордене. Как и его собственный рыцарский орден, Сестры Императорского Креста в конечном счете подчинялись Великому Теогонисту в Альтдорфе. Орден содержал монастыри и монастыри послушных сестер по всей Империи и взял в качестве своего символа имперский крест — тот самый крест, который украшал навершие Терминуса. Север, Юг, Восток и Запад — сестры Императорского Креста чтили Зигмара как своего покровителя и считали своим священным долгом духовное единство империи Бога-Короля.
— Она дала мне вот это… — сказала ему девушка. Она вытащила из-под мантии серебряный молот, висевший на цепочке.
— Где твой монастырь, девочка? — потребовал ответа Кастнер, с трудом поднимаясь на ноги. Он пошатнулся, и послушница подошла, чтобы поддержать его.
— В Хаммерфолле, — ответила девушка. — В Срединных Горах. Это продолжается уже три года.
Кастнер повернулся и наклонил голову к Оберону.
— Хороший мальчик, — сказал ему Дидерик. Затем обратился к послушнице: — Девочка, подай мой меч и приведи коня.
— У меня есть имя, ты же знаешь, — нахмурилась девушка.
Кастнер кивнул сам себе. Девушка действительно была не слишком умна. Она явно не знала ничего лучшего, чем ответить рыцарю. Если бы Кастнер действительно был благородного происхождения, он мог бы получить от нее ответ. Это была та же самая отчаянная, которую он видел в клетке перед быком. Три года в Хаммерфолле — и все еще новичок. Неудивительно, если учесть, что у нее был такой рот. Неудивительно, что она нашла свои услуги незаменимыми в судомойне, рассуждал рыцарь. Он обернулся.
