— А почему на П?
— Вырастешь — придумаешь свою версию, — сказал Тео, успевший к тому времени сочинить несколько рассказов, где все слова начинались с одной буквы.
Тина беззвучно пошевелила губами, будто повторяла урок. Лицо ее было серьезным.
— Значит, у меня первая стадия?
— Пока да. Но это легко исправить.
— А у тебя?
— А я уже там, — он показал взглядом на потолок. — Меня как зовут? Вот то-то же. Пойдем, покажу кое-то. Надо тебе придать ускорение.
Он усадил ее на тахту в большой комнате и разложил рядом свой самый залистанный в этом доме художественный альбом.
— Если ты хочешь работать с предметами, тебе надо научиться видеть их внутреннюю жизнь, метафизику вещей. Вот видишь трубку? А ее нет.
— Как нет?
— А тут написано. Читай: Ceci n’est pas une pipe. «Это не трубка».
Он показал ей все свои любимые афоризмы: парящие в небе валуны; яйцо в птичьей клетке; русалку наоборот. Процитировал на память высказывание автора о том, что работа с объектами — это решение теоремы. Надо, говорил он, найти тот свет, который высветит суть именно этого предмета.
— Попробуй, — добавил Тео, закрывая книгу. — Начинай с подражаний. Набьешь руку, а потом оно само придет.
Хлопнула дверь, в прихожей затопали, и в комнату ввалились брат с однокурсником, Ми и еще одна девушка, которая курить не уходила. Собственно, ее тут прежде и не было.
— Привет, — сказал Тео. В ответ девушка несмело улыбнулась, и он понял, что уже видел ее совсем недавно. — А лошадь где, внизу? Может, она тоже поднимется? Места полно.
— Лошадь просила передать, что не сможет сегодня, — Мик уже стоял за спиной у гостьи, галантно принимая пальто.
Он никак не мог вспомнить ее имени. Помнил только, что имя было неправильным. Он стал рассматривать ее, осторожно, чтобы не спугнуть: без лошади всадница тут же утратила опору — не знала, куда девать руки, куда садиться и на что смотреть. Последнее, впрочем, исправилось быстро: взгляд ее упал на альбом, и лицо осветилось радостью узнавания.
— Я поставлю чайник, — сказала Ми, ободряюще улыбнувшись гостье. — Вы располагайтесь, где хотите. У нас тут запросто.
Девушка подумала и расположилась на самом краешке тахты, поближе к альбому. Ее цветовая гамма полностью повторяла ту, что была на картине с обложки: джемпер был цвета зеленого яблока, джинсы — черными, как сюртук джентльмена, и красной была заколка на волнистых каштановых волосах. Глаза, странно большие для такого маленького лица, были серо-голубыми, как граница неба и моря, с таким же, как эта граница, неясным, ускользающим выражением.
