На связи была Москва. С другой стороны провода длиною в две тысячи километров меня спрашивали:
— Чем сегодня живет Ереван? Какая там у вас ситуация?
— С тех пор, как ввели комендантский час, — отвечал я, — митинг на Театральной площади прекратился и больше не возобновляется. Обстановка сравнительно спокойная: серьезных демонстраций нет, подавляющее число предприятий в городе работают. Правда, люди по-прежнему возбуждены, главная тема разговоров — Карабах. Создается впечатление, что все настороженно ждут каких-то событий…
Сказав это, я вдруг услышал в телефонной трубке странный треск — связь неожиданно прервалась. И тотчас пол в комнате, из которой велся переговор, забился нарастающей дрожью. Находившийся в той же комнате офицер военной комендатуры резко вскочил со стула, но, не сделав ни шага, замер в неестественной позе с широко расставленными ногами.
— Что это? — спросил я его. — Танки пошли?
— Нет. Похоже — землетрясение.
Будто подтверждая слова офицера, снизу сильно ударило. Стены на глазах буквально завибрировали, мебель съехала со своих мест, угрожающе громыхнув. Затем дрожь быстро пошла на убыль, исчезла совсем.
— Вот это да! Баллов на пять тряхнуло, — резюмировал мой визави. — Надо выяснить: здесь поблизости эпицентр или он был где-то еще и сюда лишь волна дошла?
Мы побежали на другой этаж здания, где располагалась оперативная группа военного коменданта города Еревана. Но, оказавшись возле двери нужного помещения, увидели выходящих из нее озабоченно что-то обсуждавших офицеров.
— Получили задачу вылететь на разведку в район Ленинакана, Кировакана и Спитака, — бросил нам на ходу один из них. — Есть предположение, что там эпицентр. Оттуда по радио получен сигнал SOS.
Внезапно рядом со мной объявился вездесущий «фотик» Виктор Хабаров. И сразу выпалил на едином дыхании:
— План действий, думаю, ясен. Сейчас — в аэропорт. Я уже договорился с летунами, они нас подсадят на какой-нибудь «борт» и забросят прямо в Ленинакан.
Мы посмотрели на часы: было ровно двенадцать часов по местному времени. Но осуществить свой план нам удалось только под вечер. Добравшись до аэропорта «Звартноц», узнали, что практически вся имевшаяся в Ереване авиация уже отправилась в зону бедствия, за ранеными. Пришлось ждать ее возвращения и следующего рейса в Ленинакан.
…Самолет шел на посадку, но казалось, что он проваливается в бездну. Настолько противоестественным было приземление в аэропорту вечернего города, в котором не сияют гирлянды огней. Почти повсюду вокруг — густая тьма. Лишь кое-где едва заметно трепетали оранжевые всполохи. Это костры, предположили мы.
