Обычно после наших первых залпов белые отвечали огнем береговых батарей и кораблей. Когда не удавалось подавить их и снаряды падали в опасной близости от баржи, быстро отдавали швартовы и сигналили буксиру, чтобы тот давал ход. Так как и «Сережа» и «Мария» были уже повернуты на обратный курс, это позволяло нам быстро сменить позицию или уйти за пределы дальности огня противника. Такой тактики на флоте обычно придерживаются при набеговых действиях, когда корабли внезапно появляются у берегов неприятеля, совершают огневой налет и немедленно отходят…
Нередко, спустившись вниз по течению, мы высаживали на берег разведывательную группу. Пользуясь отсутствием сплошного фронта, разведчики могли уходить довольно далеко в сторону Казани, следя за передвижением кораблей белых и засекая вражеские огневые позиции. По моей просьбе меня каждый раз включали в такую группу.
Форт «Сережа» вследствие своей ограниченной маневренности в первые дни боевых действий не рисковал спускаться слишком далеко вниз по Волге. А другие суда флотилии смело совершали глубокие рейды, тревожа корабли белых.
Очередной рейд наши суда совершили 26 августа. Они встретили корабли противника, навязали им бой, а затем начали отходить, как бы признавая превосходство белых. Это был заранее рассчитанный маневр. Корабли белогвардейской флотилии ринулись в погоню. За одним из поворотов реки они попали под огонь нашей баржи, которая по плану «операции» должна была здесь встретить врага. Сюрприз пришелся ему не по вкусу. Радостно было видеть, как преследователи на всех парах удирали обратно.
Короткие боевые стычки, проходившие с переменным успехом, не меняли общего положения на фронте. Действовать как-то иначе мы пока не могли — белогвардейская флотилия была сильнее нашей. Но вот 27 августа в район Свияжского моста подошли балтийские миноносцы. Мы с завистью смотрели, как эти легкие и стройные корабли разворачивались и становились на якоря. Их было три: «Прочный», «Прыткий», «Ретивый» (еще один миноносец — «Поражающий» остался в Нижнем Новгороде на ремонте). Солидное пополнение!
Мы знали, что миноносцы шли к нам с Балтики по Маршшской водной системе. Этот переход оказался довольно трудным. Сооружения Маршшской водной системы не предназначались для проводки крупных судов. И корабли шли облегченными — без орудий и снарядов, с малым запасом топлива. За их движением следил лично Владимир Ильич Ленин. Когда в Рыбинске получилась задержка (здесь миноносцы должны были принять отправленные по железной дороге орудия и боеприпасы), В. И. Ленин послал комиссару и командиру отряда миноносцев телеграмму с категорическим требованием ускорить дело и немедленно следовать в Нижний Новгород. Это говорило о том, что действиям нашей флотилии придавалось большое значение.
