— Горизонт чист. Море разыгрывается.
И снова за работу.
То, что море разыгрывается, мы видим по стрелке глубиномера: она все время подрагивает, отклоняясь на целое деление. Это значит, что волнение моря уже свыше четырех баллов.
Я заглянул во второй отсек. Здесь работа кипит вовсю. На столе расстелены схемы. Прямо на палубе на больших кусках белой ветоши разложены приборы, детали, инструменты. Чтобы было светлее, сюда принесли переносные лампы из соседних отсеков. Главный распорядитель, старшина радистов Антифеев, беспрерывно бегает от схемы на столе к рубке гидроакустики.
Старпом Думбровский тоже тут. Сидит и смотрит. Аппаратуру «Марса» он знает отлично, но еще лучше знает, что лишнее вмешательство не принесет пользы. Иногда он все же подает голос:
— Не дергай за проводник, вынимай плавно, без перегибов! Разве можно так бросать прибор? Надо аккуратно положить. Вот так!..
Вижу, мне тут негде примоститься со своими записями, возвращаюсь в центральный пост. Штурман закончил свое художество. Он уже перенес схему маневрирования на кальку и сейчас, довольно потирая руки, ждет, когда засохнет тушь в тепле наклоненной настольной лампы.
— Готова? — удивляюсь я.
— Готова. Не люблю накапливать работу. У меня закон: никогда не откладывай дело на завтра, сделай сейчас все и забудь!
Он осторожно снимает кальку с карты.
— Ну-ка, Миша, давай посмотрим, какие тут глубины.
Мы оба склоняемся над его столиком.
— Ничего, жить можно. Дальше несколько хуже. Видишь? — Немного помолчав, он говорит: — Море разыгрывается. Сейчас лодку может волной выбросить на поверхность. Подстрахуй, пожалуйста, пока я осматриваю горизонт.
Плавно подвсплываем на перископную глубину. Удержать лодку трудно. Рулевому на горизонтальных рулях приходится все время держать корабль с дифферентом на нос.
— Горизонтальщик! — кричит из боевой рубки штурман. — Подвсплыви на полметра, а то заливает перископ.
Подвсплыли еще, но все равно нет-нет да и захлестнет объектив волной.
— Ну как горизонт? — тороплю я штурмана, желая поскорее уйти на глубину, потому что вижу, с каким трудом справляется горизонтальщик с непослушной лодкой: она то неудержимо рвется на поверхность, то зарывается в глубь. Балансируя, горизонтальщик иногда гоняет рули почти на полный угол перекладки.
— Во дает! — восхищается Хрусталев. — Баллов около шести, пожалуй.
Просматривая горизонт второй раз, штурман издает неопределенный возглас и тут же командует:
— Право на борт! — И добавляет: — В центральном, доложите командиру, что обнаружены транспорты противника. Время запишите…
