Быстро перекачиваю вспомогательный балласт и принимаю воду в уравнительную цистерну.
Считаем секунды, минуты, а взрыва нет.
— Мимо, — угрюмо констатирует командир и опускает перископ.
Спустившись из боевой рубки в центральный пост, он долго всматривается в штурманскую карту, как бы выискивая причину промаха. Мне хорошо видно его пунцовое лицо с крупными каплями пота на висках. Хочется утешить его, но молча жду, что решит командир. Молчат матросы. Глубоко задумался комиссар. Все удручены новой неудачей. Несколько успокаивает то, что в этом районе Балтийского моря оживленное движение. Есть шансы на успех. Ведь это как на рыбалке: чем больше рыбы, тем больше видов на улов; а если рыбы нет, то сколько сеть ни забрасывай, все равно ничего не выловишь.
Опять удаляемся от берега. Тревога застала меня в седьмом отсеке, когда я беседовал с парторгом Винокуровым. Стремглав мчусь в центральный пост. Часы показывают 16.54, то есть с момента отбоя предыдущей тревоги не прошло и получаса!
На вахте по-прежнему старпом Думбровский и мой помощник Брянский. Обнаружен конвой противника — восемь транспортов в охранении миноносца и двух сторожевых кораблей. Лисин и Гусев уже в боевой рубке. Брянский уступает мне место у пульта. Наш пост удобно расположен — в самом центре отсека, все приборы отсюда видны. Движение их стрелок отражает напряженность момента: медленно колышется из стороны в сторону картушка репитера гирокомпаса — командир уточняет боевой курс; прыгают стрелки манометров — торпедисты готовят аппараты к выстрелу; замерли на месте стрелка глубиномера и пузырек в изогнутой трубке дифферентомера — боцман ведет корабль словно по нитке. Ждем последней команды. Но вместо нее слышим:
— Отставить атаку! Боцман, ныряй! Миноносец идет на таран…
Нет, одному боцману здесь не управиться. Приказываю открыть кингстоны цистерны быстрого погружения. Старшина 1-й статьи Скачко крутит маховики клапанов. Старшина Нахимчук, предугадывая мою следующую команду, вьюном проскользнул к клапанам вентиляции цистерн. Клокочет вода, шипит воздух.
Гидроакустик Лямин с тревогой сообщает, что пеленг на миноносец не меняется. Значит, идет прямо на нас. Шум винтов нарастает. А черная стрелка глубиномера ползет страшно медленно. Миноносец проносится над нами с оглушительным грохотом. Поневоле втягиваешь голову в плечи. После мы прикинули и пришли к выводу, что киль миноносца был всего в метре от тумбы перископа нашей подводной лодки.
