— Тогда он и нас всех сожжёт! — хмуро заметил Ликан, вглядываясь в дым.
— Мы ещё повоюем, Ликан! Вижу землю! — я ткнул в обзорное стекло рукой. — Сажай нас и поднимайся на палубу.
Мы садились почти на ту же самую точку, которую раньше прикрывали с воздуха. Ликан сумел сделать так, что дирижабль медленно опустился правым бортом к наступающим тварям. Тех ещё удерживали выстрелы с укреплений, но теперь враги продвинулись значительно дальше. Я активировал огненную пушку, повернул её в сторону тварей и, не обращая внимания на пролетающие мимо снаряды, открыл стрельбу, расчищая для «Бауна» место посадки.
На палубу выскочил взмыленный Ростри с жезлом и принялся стрелять в кого-то внизу. С громким треском гондола коснулась земли и немного просела — не выдержали те места, где был деформирован каркас. Вскоре показался и Ликан, заняв место у второго орудия. С двух орудий мы обрушили на врага последние остатки пневмы из накопителя, сжигая её в безумной попытке остановить штурм хотя бы на этом участке…
Наш старый дирижабль и его не слишком боевой экипаж доживали свои последние минуты. Слишком близко был к нам строй тварей… Слишком несущественны были орудия… А ещё по нам, конечно же, непрерывно стреляли в ответ. Моё орудие не продержалось и минуты, после чего я чудом успел соскочить под прикрытие фальшборта, чуть не получив воздушным лезвием в бок. Ликан продержался немного дольше — пока его не ударило огненным шаром, превращая в живой факел.
— Ростри, за мной! — приказал я и побежал вниз, к тому самому месту, где снаряд сорвал нам обшивку.
Успел я ровно в тот момент, когда внутрь запрыгнула первая группа тварей. Я укрылся за переборкой и принялся стрелять из жезла, задерживая продвижение врага. Ростри поддержал меня ещё через несколько секунд. Двое врагов от слитной стрельбы упали, посечённые, на дощатый пол «Бауна». Ещё трое стремглав кинулись искать укрытия.
А потом в проломе появился какой-то сильно продвинутый враг с щитом и посохом… И сходу влепил в мою переборку огромную ледышку, после чего мне пришлось срочно отступать вглубь коридора. Правда, моя ответная стрельба снесла продвинутому врагу и щит, и уродливую башку, но следом пёрли всё новые и новые твари…
Как умер отчаянный храбрец Ростри — я так и не узнал. Он старался держать свою позицию до последнего, но в какой-то момент я понял, что поднялся уже на второй уровень — и стреляю в гордом одиночестве, оттягивая на себя всё новых врагов. Пара воздушных лезвий оставила на мне лёгкие порезы, а когда я пробегал мимо логос-отсека, задраенного изнутри, левую руку обжёг огненный шарик. Видимо, не первый и не последний. Он ударился о стену и оставил на ней несколько огненных языков, жадно вцепившихся в деревянный корпус — который, впрочем, и так уже горел.
