На первом этаже находились кухня и три небольшие комнаты: гостиная, спальня родителей и комната Григория. А также совмещенный санузел, в котором были туалет и душ. Второй этаж занимали две большие комнаты и второй санузел с ванной, более просторный, чем на первом этаже. При жизни отца эти комнаты были его «рабочим уголком» — кабинетом и лабораторией. Второй этаж и загадочные исследования отца манили Григория, когда он был подростком, но из объяснений отца он мало что понимал. Когда подрос, увлекся школьным театром, больше не приставал к отцу с вопросами. А год назад его как молния поразило известие о неожиданном и странном самоубийстве отца.
Григорий тогда был на съемках детективного сериала, играл там роль второго плана. Режиссер с неохотой отпустил его на похороны, скупо отмерив часы на поездку, так как поджимали сроки. Приехав в родительский дом, Григорий не поверил, что его пышущий здоровьем отец, увлекавшийся гиревым спортом, у которого все было хорошо дома и на работе, вдруг решил добровольно расстаться с жизнью. Он даже заподозрил, что от него что-то утаивают. Но его с нетерпением ожидали на съемках, и уже вечером, после поминок, он уехал. Также с трудом вырвался на девятый и сороковой день, с каждым разом все спокойнее принимая версию полиции о самоубийстве.
«Надо будет завтра сходить к отцу на кладбище», — решил Григорий. Спать ему не хотелось, он включил телевизор в гостиной и, прощелкав на пульте каналы, удивился, насколько неинтересными стали телевизионные программы. Дома он пользовался смарт-телевизором и обычно смотрел киноновинки, а новости узнавал из интернета.
«ТВ умирает, наступила эра интернета, — подумал он и с удивлением отметил, что сегодня не заходил в соцсети. — Интересно, Ларисса знает, где я?»
Григорий отправился в свою комнату, где стояли его нераспакованные вещи. Комната показалась ему совсем маленькой, вся обстановка в ней сохранилась с той поры, когда он, окончив школу, готовился к вступительным экзаменам в театральный. Читал на память стихотворения, наблюдая за своей мимикой и жестикуляцией в небольшом зеркале, еще и записывал свои выступления на магнитофон. Все это объединить было чрезвычайно сложно: зеркало было маленькое, и, чтобы увидеть лицо и руки, надо было отойти подальше, а размеры комнаты этого не позволяли, да еще и микрофон надо было поместить так, чтобы он сильно не искажал речь.
Открыв чемодан и достав ноутбук, Григорий осмотрелся, прикидывая, где ему пристроиться. На столе стоял допотопный массивный монитор школьного компьютера, занимая его большую часть. «Завтра его выброшу!» — с раздражением решил Григорий, устанавливая на стол ноутбук. Он любил комфорт и ненавидел неудобства. Вот так ютиться на краешке стола ему совсем не хотелось.
