Мама, Нина Васильевна, старалась все время находиться в тени мужа. В отличие от него, она была очень суеверной, верила в приметы. Ей были известны все знахарки-целительницы в округе, она доверяла им больше, чем традиционной медицине, хотя муж был врачом. До пенсии она работала библиотекарем в школьной библиотеке и в два часа дня уже была дома. Такой рабочий график позволял ей взять все хозяйственные дела на себя, полностью освободив от них Алексея Григорьевича. Она поддерживала со всеми ровные, приятельские отношения, но особо ни с кем не дружила, разве что с соседкой по дому Соней. Она редко посещала мероприятия с Алексеем Григорьевичем, куда его часто приглашали. А после выхода на пенсию и особенно после смерти мужа совсем отстранилась от всех, выходила из дома только для посещений церкви.
Когда Григорий, попрощавшись с мамой, покинул клинику, уже смеркалось. В дороге его застал звонок Максима.
— Все складывается наилучшим образом. Мой приятель посоветовал чешского адвоката, занимающегося криминальными делами, имеющего связи в этих сферах. Он тебе подойдет на сто процентов. Его зовут Адам Гавранек. Приятель в общих чертах обрисовал ему твою ситуацию. Номер его телефона я отослал тебе по вайберу. Сам с ним общайся, договаривайся.
— Когда ему лучше позвонить?
— Сейчас, зачем тянуть? — удивился Максим. — Чем быстрее прояснится твоя ситуация, тем спокойнее будешь спать по ночам. Барьера языкового у вас не будет, он прекрасно говорит на русском и украинском.
Не доезжая до Смелы, Григорий остановил автомобиль на обочине и позвонил по полученному номеру телефона.
— Здравим, пан Гавранек, — сказал Григорий, услышав голос чеха. — Моя фамилия Думинский, вам обо мне говорили. Надеюсь, я стану вашим клиентом.
— Безусловно, пан Думинский. Для начала я хочу, чтобы вы сами рассказали историю, которая с вами произошла. Как можно подробнее, ничего не утаивая. Меня интересуют детали, те, в которых кроется дьявол.
Григорий подробно рассказал о своем пребывании в Праге, странных сообщениях от Лариссы, таинственном падении Пенки и подозрениях полицейских. Их разговор затянулся больше чем на час. Когда Григорий добрался до родительского дома, уже совсем стемнело. Разговор с чешским адвокатом никак не выходил у него из головы, Гавранек разделял опасения Максима и пообещал сразу же заняться этим делом.
Выйдя из автомобиля, Григорий с грустью посмотрел на темные окна. Ему вспомнилось, что, когда он тут жил с родителями, дом был наполнен жизнью, а теперь он словно умер. В отсутствие мамы дом показался ему чужим и незнакомым.
