– Какие некоторые? – не понял Арингил. – Ты о ком?
– Не важно. Если ты считаешь, что ему нужно сделать внушение, вот и делай как мужчина. А я пойду.
– Куда?
– Мне в магазин нужно. Там завоз новой коллекции…
Девушка исчезла, а ангел в растерянности посмотрел на Артема.
– Артем, не жри больше колдунов.
– Почему?
– Пока не жри, месяц хотя бы.
– Ладно, а простых могу?
– Можешь.
Арингил был явно чем-то озадачен, но Артем не смотрел на него, он думал, что делать с тем, что его облили мочой. Оскорбление это или нет?
«Зачем? И это уже стало какой-то традицией. То Свад из ведра плеснет, то какой-то бог. Ну зачем? Понимаю, я горел… А воды не было. Говорят, так спасают угорелых от выпитого алкоголя. Я что, пил? Или это Артам? Да нет, никто не пил. Тут про колдуна говорили. Что за колдун?.. Наверное, лучше посчитать, что это в самом деле божья роса. Она потушила пламень во мне. По-всякому лучше считать это божьей росой, – решил он. – А кто знает, какая она? Никто».
Артем закрыл глаза, сосчитал до десяти и проснулся. Не открывая глаз, ощупал себя и с облегчением подумал: «Сухой! Слава богу, это всего лишь сон».
Он ощутил, что куда-то едет и покачивается. Снаружи раздавался скрип колес и негромкий разговор двух людей. Артем лежал на своей бурке и в прорезь брезентового полога в торце фургона видел проникающий дневной свет.
«Что со мной произошло? – задумался он. – Почему я еду в фургоне? И где я? – И тут же воспоминания нахлынули на него как холодный осенний ливень. – О боги! Я сражался с колдуном, прибил того и вместил в себя его душу. А потом стал гореть. Как неосмотрительно! Но я жив, и это был не сон…»
Голоса прервали его размышления.
– Как думаешь, уважаемый Сунь Вач Джин, что будет, когда мессир придет в себя? – Голос принадлежал его денщику Козьме.
– Что будет, что будет… – сварливо ответил коротышка. – Встанет и прибьет всех. А затем поднимет, и будете служить ему мертвяками.
– Ох ты! Всех? – всполошился Козьма.
– А то! Когда медведь вышел, вы бросили его одного. Удрали. А он один дрался с ним и убил, потом колдуна сразил. И сам чуть не пал.
– Уважаемый Сунь Вач Джин, может, замолвишь за нас словечко, мессир вроде с тобой считается.
– Считается? – презрительно хмыкнул гремлун. – Да я из него, можно сказать, мага сделал, он мне всем обязан. Видел его зубы?
– А как же, все видели и дивимся…
– Вот, это я ему сделал. Я многое могу. А когда я у тебя стопку самогона попросил полечится, ты мне что ответил? Мол, нельзя. А теперь «Сунь Вач Джин, помоги-и»?
