. Брежнев не любит менять коней на переправе. У Павлова трудная работа. Ему не позавидуешь. Он лично отбирает спортсменов для участия в международных соревнованиях. Если нет наград, получает нагоняй. Не так виноваты спортсмены, как Павлов. Зачем выбрал слабых? Почему подготовка хромает? Получи и сделай вывод! Те, кого не взяли, жалуются, пишут на Павлова кляузы. Короче говоря, нервная работа. И хуже всего то, что нельзя предсказать результат. В спорте многое зависит от случайностей. Спорт – это лотерея. В искусстве проще. Знаю, что если уж поехали Ойстрах или Рихтер, то краснеть мне за них не придется.
Практически одновременно с футболистами из Парижа вернулся ансамбль Моисеева. Уверена, что если бы таможня вместо футболистов взялась бы за артистов, результат был столь же плачевным. Лихорадило бы не Спорткомитет, а мое министерство. Удивляюсь людской глупости. Как можно одним чемоданом мохера или еще какого-то тряпья перечеркивать всю свою жизнь. Уличенных в спекуляции за границу не выпускают. Не будет больше возможности покупать что-то для себя и семьи. Для многих позорное звание «невыездного» означает конец карьеры. Так стоит ли овчинка выделки? Никто же ведь не нуждается, ни артисты, ни спортсмены. А привозит вещи для спекуляции половина из выезжающих. Да – половина. Я знаю, что говорю. Даже в министерстве не стесняются предлагать вещи, которые якобы «не подошли по размеру». Сама в три обхвата, а продает блузки на Дюймовочку! Как же, «не подошли»! Ничего не стесняются. У меня тоже бывает так, что куплю что-то, а дома рассмотрю и понимаю, что я этого носить не стану. Ошиблась, с кем не бывает. Но я не предлагаю купить, а просто отдаю вещь. Дарю. Мне не нужно, а кому-то пригодится.
Разговаривала с Моисеевым. Он, конечно, ручается за всех своих артистов. Сказала ему, чтобы не мерил всех на свой собственный аршин, а был бдительнее. В разговоре вспомнили о том, как в контейнере с декорациями Большого театра таможня нашла семь японских вязальных машин! Семь! Это же какую «коммерцию» надо провернуть, чтобы купить столько добра. Жаль, что тех «коммерсантов» так и не нашли и не посадили.
20 декабря 1971 года
Снова не получила приглашения на главный праздник ЦК[91]. Есть много способов выразить свое недовольство кем-то. Отсутствие приглашения – один из самых значительных. Обычно звонят накануне, так что уже утром я знала, что праздник пройдет без меня. Поэтому на шесть часов назначила внеочередную коллегию. Всегда есть вопросы для обсуждения, хоть целыми днями заседай. Кухарский все понял, да и все поняли, но не в этом дело. Дело в том, что пока все празднуют, Фурцева работает. Это мой личный вызов, мой личный намек. Иначе я намекнуть не могу. Давно поняла, что никакой выпад в свой адрес нельзя оставлять без ответа. От кого бы он ни исходил. Иначе перестанешь себя уважать. Многого я не могу сказать прямо, но показать, как мало значения я придаю выпадам в свой адрес, можно всегда.
