Вчера я пошла пешком на почтамт, он нынче на Конногвардейском бульваре, том, что выходит прямо на Дворцовую площадь. Пошла пешком. По Загородному, Владимирскому, вышла на Невский, потом по Большой Морской, свернула и там уже, мимо Исакия, „Англетера“, дошла до почтамта. Я быстро справилась, очередь была невелика, да и ту я просидела с новой книжкой в кресле (оно оказалось креслом охранника). Он стоял рядом со мной, но ничего не сказал, до меня только потом дошло. Уже смеркалось, когда я шла назад. Решила не выходить на Невский, а идти параллельно. Так и шла. Но улочки не держали ровную линию. Одна улочка завершилась тупиком. П-образным домом. Переулок назывался Прачечный. Уже там мне стало как-то мистично… Я выбралась на оживленный проспект — ул. Декабристов. Шла-шла, увидела надпись в окне: „Пироги“, зашла в кафешку — и правда пироги. На больших противнях, только из печи. С осетриной, грибами, зеленым луком и яйцом, картофельные, капустные, с ягодами. Невероятно! Все кофейни помешались на фальшивых чизкейках и тирамису, а тут — раздолье старорусской кухни. И все эти сокровища совсем не дороги! Я посидела с чашкой капучино и полпорцией тающего пирога и пошла себе дальше. Город казался совсем незнакомым. Наконец я решилась двинуться к Невскому, потому что чувство топографической новизны стало совсем непереносимым. Свернула на какую-то улицу, пошире. Перешла дорогу и задумалась: не поймать ли машину? Раздумывала и смотрела на здание перед собой. Что-то среднее меж мечетью и церковью… на куполе — ничего. Думала — заведение вроде Союза художников или архитекторов. К зданию примыкало строение с витринным окном — на окне русскими буквами, стилизованными под иврит, написано: „КОШЕР“. И я поняла, что стою перед синагогой. Ноги привели. Разглядела буковки на углу улицы — проспект Лермонтова.
Через пару кварталов поймала машину, приехала домой…
Когда-то в молодости было принципиально важным для меня выйти замуж за единоверца. Не вышло. Сережа был атеистом. Через пять лет брака стал стопроцентным христианином. Заразился от меня. Я смотрела на синагогу и думала: „Будь ты хоть буддистом, это не имеет значения…“ Девочка выросла, а ведь когда-то легко взошла бы на костер за веру…
Хочу увидеть тебя. Даже если мы уже увиделись в Москве (о чем ты, читая это письмо, знаешь, а я сейчас нет), все равно хочу видеть тебя. Пальчиком по щеке провести. Ладонь твою поцеловать.
Даже если мы там, в Москве, не сошлись душами и ликами, разнервничались и разругались, сейчас все равно хочу тебя видеть и слышать.
