— Понимаю, — Дим взглядом усаживает ее на место, — но и ты пойми. Я не хочу, чтобы ты разочаровывалась, чтобы не оправдались ожидания. Что ты можешь ждать после главного приза? Только еще один главный приз, верно?
— Верно, — нехотя признает Андреа свои амбиции.
— Вот. А женщина и испанская гитара…Ты уж меня извини.
— Не вижу разницы между твоей фразой и фразой «женщина и гитара». То же самое, но я выиграла конкурс. И раньше ты так не говорил.
— Не говорил, потому что ты играла классику.
— Не говорил, потому что я играла то, что играю хуже тебя. А сейчас я хочу быть собой.
— Не говори ерунду, Анди! Ты играешь испанскую музыку в тысячу раз лучше меня. Ты гений, я знаю это. Но как доказать другим?
— Играть.
— Можно сто лет играть и никогда не выиграть.
— А можно не играть и навсегда остаться в проигрыше.
— Мужской мир жесток. Особенно в музыке, Анди. Я просто хочу предостеречь.
— Я знаю, милый. Давай посмотрим на это с другой стороны. Возьмем рок-музыку. Разве мало женщин, играющих на гитаре? Сюзи Кватро, Кортни Лав, Шерил Кроу, Аврил Лавин, Алланис Мориссетт. А ваши? То есть наши: Земфира, Диана Арбенина, Янка. Всех не перечислишь. А сколько из них гениев, признанных мужчинами? Можно пересчитать по пальцам. Дженифер Батон, Линда Перри и еще парочка. А почему их признают мужчины?
— Потому что играют агрессивно, мужиковато.
— Играют так, как надо играть рок.
— Допустим.
— Вот и меня признают, потому что я звучу так, как должна звучать испанская гитара. Я играю не хуже Анабель Монтесинос[23], и ты это знаешь.
— Ладно, Мария Луиза[24]. Убедила. — Дим берет ладошки жены и нежно целует. — Твое упрямство — это диагноз.
Андреа горько усмехается. Диагноз у нее другой. Невынашивание. Логичный после шести неудач. Зоя говорит, надо радоваться безопасному сексу. Зоя — дура.
— Когда летишь?
— Ухожу через час.
— Пойдем. Перед уходом поешь.
— Эй, Андреа, поешь, — Лидочка трясет ее за руку. — Сидишь как истукан. Уже все остыло давно. Тебе тут не нравится? Там, куда ты раньше ходила, было лучше?
— Да. — Там, за углом, кафе, за стеклом которого пламенело фламенко, но Лидочке необязательно об этом знать.
— А чем там кормят?
— Живой водой.
