Возможно, еще более тревожен тот факт, что большая часть доноров яйцеклеток на Кипре происходит из сравнительно небольшой прослойки бедных восточноевропейских мигранток, которые готовы продавать яйцеклетки почти за любые деньги. Хотя правительственной статистики по слоям населения, участвующим в донорстве яйцеклеток, нет, все клиники подчеркивают, что среди их доноров много женщин из Восточной Европы, которых, как правило, отличают светлая кожа и качественное образование, что делает их вклады более привлекательными для покупателей из Западной Европы. Из 30 тысяч россиянок, украинок, молдаванок и румынок, живущих на острове, свои яйцеклетки продавало, по некоторым оценкам, до четверти.
Среди объявлений о работе на последних страницах еженедельной русскоязычной газеты есть и предложение для доноров яйцеклеток. Оно гласит: «Требуется донор яйцеклеток для помощи бездетным семьям». Приложен номер телефона неназванной клиники. Всякий, кто прочтет это объявление, понимает, что оплата подразумевается сама собой.
Хотя подобные объявления не редкость в кипрских СМИ, три-четыре года назад они попадались гораздо чаще. Возможно, Кипр достигает точки насыщения, когда большинство потенциальных доноров уже были задействованы, а найти новые источники все сложнее. Поэтому многие клиники имеют в штате скаутов, активно ищущих и уговаривающих потенциальных доноров. Наташа, скаут одной из лучших репродуктивных клиник Кипра, согласилась встретиться со мной и рассказать, в чем состоит ее работа, если я изменю ее имя в книге.
Большинство клиник ищут русских доноров, поскольку западные пациенты предпочитают, чтобы у их будущих детей был более светлый цвет лица. И для клиник это удобно, потому что русских мигрантов, имеющих не так много перспектив найти работу, проще склонить к сотрудничеству, чем местных жителей. Сама Наташа родом из русской деревушки, а на Кипр приехала пятнадцать лет назад. Вот как она описывает типичную девушку-донора: «Она завязывает по Интернету отношения с каким-нибудь киприотом. И приезжает сюда в надежде на хорошую жизнь. Но через два-три месяца все кончено, а у нее нет ни работы, ни визы, ни крыши над головой, ни возможностей заработать. Русским здесь тяжело легализоваться, а деньги нужны срочно. Все, чем она располагает, – ее здоровье, а если ей повезло, то и красота». Наташа сообщает, что за все годы работы ей ни разу не встречалась женщина, которая соглашалась бы сделать вклад яйцеклеток не по финансовой причине. Она рассказывает, как однажды уговорила продать свои яйцеклетки женщину, которая застряла на Кипре и месяц жила у Наташи на диване: «На эти деньги она купила билет домой».
