Все вип-гости уже прошли, потянулся планктон.
– Много чести, идём в зал! – потянула Катя.
Но Дима медлил, вынужденно пожимая руки всяким, типа Егорова, Сучковых, и даже Ивашкина. Катя брезгливо поморщилась, не понимая причин. Но тут её озарило: Лена, конечно же он ждёт Лену! И она осталась рядом с ним, мазохистка, ждать. Это они умеют.
Наконец, Лена появилась из такси. Но не с Машкой, а с мужчиной, вдвое шире Димы в плечах и на голову выше, как с радостью заметила Катя.
Дима тоже всё это заметил, только с глубокой обидой, досадой, злостью. И с плечами, и с ростом, и членом у этого мужика, Дима в этом не сомневался, был полный порядок. К горлу подступили детские слёзы – она пришла в «его» платье, но с другим. Этого он не предусмотрел. Она ведь говорила, что у них нет отношений, что живут с дочкой!
Но к моменту, когда они подошли, Дима заставил себя забыть о том, что этот мужик видел его член в операционной, что он знает его позорную тайну – девственность до двадцати девяти лет, он взял себя в руки. Только вытереть влажную ладонь он не успел.
Катя расцеловалась с Леной.
– Спасибо, что пришли! Мы вас так ждали!
Лена с мужиком. Катя ревновала напрасно. Определённо, это был день Кати Лапиной.
Сидя в присутствии вип-персон, старший Корзунов ёрзал, он до последнего надеялся, что Дима не станет делать из их родства шоу, всё-таки незаконнорожденный. Надо понимать деликатность. Костику тоже не хотелось бы афишировать, учитывая обидную для себя ротацию сверху вниз.
Но Диму их потребности волновали мало.
– Дорогие друзья! – когда все гости расселись согласно табличкам, Дима поднялся, поднял бокал он и обвел всех взглядом.
– Сегодня у нас двойной праздник, я хотел поделиться с вами. Представляю вам моего отца и брата, Павел Андреевич, папа, ну что вы там в углу спрятались?
Давние знакомые с изумлением смотрели на Корзунова-старшего.
– Папа? Так они родственники?!
Корзунов-старший действительно выбрал место подальше, за колонной, теперь ему пришлось встать и направиться у всех на глазах к месту рядом с молодыми, которое определил для него Дима. Тот похлопал по креслу рядом, как собаке: сюда-сюда.
Корзунов-старший насколько мог, с достоинством, подошёл к Диме.
– Не хотел переключать внимание с вашей прекрасной пары на себя! За молодых! Горжусь сыном!
Костик привстал со своего места, Дима ему тоже указал, как собачке: покажись, мол, брат.
Костик гордостью отца не был, промелькнула ревность. Он знал, отец говорит приличествующие слова, но всё равно. Младший Корзунов плюхнулся обратно, не вынеся недоумённых любопытных взглядов в свою сторону.
