— Тебе надо освежиться, братан!
Алекс обхватил нового друга за талию, вывел наружу. Рюмину почудилась синяя куртка электрика Жоры, мелькнувшая в конце коридора. Он нащупал клочок бумажки с его номером в кармане куртки, а рядом твердая коробочка. Обручальное кольцо с алмазом. Сейчас это было очень далеко, в прошлой жизни. Круговерть событий завертела скромного московского парня в чудовищном вихре событий, его влекло в неведомое будущее, так утлую щепку несет весеннее половодье в окружении обломков синего льда и снежного крошева.
Прохладная свежесть ночного города окутала огнями витрин и тем неповторимым городским шумом, без которого не мыслит жизни любой житель мегаполиса. Алекс нажал кнопку на брелоке сигнализации.
— Лезь в тачку! — приказал мулат. Он критически осмотрел помятую наружность нового сотрудника. — Сейчас будем приводить в норму, братишка!
Заурчал мощный двигатель, внедорожник выехал из зоны парковки и уверенно набирал скорость.
Ночной Петербург выглядел респектабельным, утомившимся за день господином. Погасли витрины магазинов, зажигались фонари. Приглушенное шуршание колес автомобилей было похоже на деликатный шепот театралов накануне представления. Огни домов мерцали ровным желтым светом, город погружался в дрему.
Японский внедорожник мчался по безлюдной набережной, загорелся красный сигнал светофора. Вместо того чтобы замедлить движение, «тойота» пролетела перекресток как пушечный снаряд. Жалобно ухнул за спиной сигнальный плач и звон разбитого лобового стекла. Миниатюрный «форд» оказался смят грузовым фургоном.
Алекс кинул взгляд в боковое зеркало, довольно ухмыльнулся.
— Почему ты не остановился?! — закричал Павел.
— Без приключений жить скучно, точно, братан?! — Алекс достал из кармана пиджака запечатанный пакетик.
— Лови!
— Я не употребляю кокаин!
— Кто сказал — кокаин?
Не снижая скорости, Алекс крутанул руль. Брызнули осколки гравия, камни посекли припаркованные вдоль дороги автомобили. Снабженный системой курсовой устойчивости, автомобиль выровнялся, желтой пеленой мимо проносились дома. Павел неплохо ориентировался в центральной части Петербурга, вплоть до окончания школы неделю в году проводил в этом северном городе. Мечтательному юноше нравились интеллигентные старожилы города, тихие улочки Петроградской стороны, импонировал ритм местной жизни, неспешный, провинциальный по сравнению с лихой Москвой. Он не смог бы жить здесь длительное время, но иногда было полезно передохнуть от бешеного ритма столицы. Места, которые появлялись и тотчас исчезали за окнами несущейся, как гоночный болид, «тойоты», были ему незнакомы. Приземистые, темные дома, черные окна.
