— Ничего, успеем, — сказал художник, — ты сразу все поймешь!
Приятели вышли из зала и направились к лестнице, которая вела в подвал. Однако их намерениям не суждено было сбыться. Не успели они сделать и нескольких шагов, как Павловца окликнул заместитель директора музея Белявский — невысокого роста лысый мужчина лет пятидесяти…
— Иван Павлович, — возбужденно произнес он, — вы слышали, какое у нас горе?
— Вы о Варенцове? — тихо предположил художник-реставратор.
— Да, Иван Павлович, — сказал Белявский, — его сегодня нашли в парке мертвым. Звонили из милиции и сказали, что предполагают инфаркт.
— А чем я могу быть полезен? — поинтересовался художник.
— Необходимо съездить в морг на опознание, — сказал заместитель директора, — а позже у меня к вам, Иван Павлович, будет несколько вопросов и просьб.
Павловец растерянно пожал плечами, понимая, что разговор с Забродовым не состоится.
— Хорошо, Анатолий Алексеевич, — сказал он, — я только провожу товарища…
Белявский недовольно вздохнул и смерил подозрительным взглядом седовласого приятеля художника-реставратора.
— Только не задерживайтесь, Иван Павлович, — попросил он, — машина уже ждет.
— Да-да… — заверил Павловец и повернулся к Забродову.
— Вот так всегда, Ларик, — сказал он, — человек предполагает, а Бог располагает. Ладно, ты же будешь сегодня у Кости Гуреева на дне рождении?
Илларион Константинович утвердительно тряхнул головой:
— Буду!
— Ну, Константинович, тогда у него все и обсудим, — предложил Павловец. — А я еще за это время кое-что уточню.
Забродов дружески потрепал Павловца по плечу.
— Договорились, Ваня, — сказал он. — Ладно, ты шагай к начальнику, — полковник кивнул в сторону Белявского, который о чем-то разговаривал с человеком военной выправки и бросал недовольные взгляды на приятелей, — а то он нервничает. А я уж сам как-нибудь найду отсюда выход.
Павловец виновато усмехнулся.
— Ладно, Илларион Константинович, — вздохнул он, — извини, побежал я. А то и в самом деле чего-то Белявский молнии мечет.
Забродов махнул рукой:
— Давай!
— Ну, до вечера…
Приятели обменялись крепкими рукопожатиями и разошлись в разных направлениях: Павловец отправился к Белявскому, а Забродов — к выходу…
