– Но все-таки имелся еще один повод. Самый главный.
– Повод? – глупо повторила я.
– По которому я на тебе женился.
– И что же это за повод?
Я понятия не имела, что он скажет. Возможно, я услышу очередную семейную тайну. Но слова Джейми меня поразили наповал.
Он повернулся лицом ко мне и тихо сказал:
– Я хотел тебя больше, чем что бы то ни было в жизни, – добавил он.
Я, оторопев, на него уставилась. Такого я совершенно не ожидала. Джейми негромко проговорил:
– Когда я спросил отца, как я узнаю ту самую женщину, он отвечал, что когда настанет час, я не буду в этом сомневаться. Я и не сомневался. Когда ночью по пути в Леох я очнулся под деревом, когда ты сидела у меня на груди и бранила меня за то, что я истекаю кровью, я сказал себе: «Джейми Фрэзер, тебе еще неведом облик этой женщины, хотя и знаешь, что весит она не меньше коня, но она и есть та самая».
Я подалась к нему, но он сделал от меня шаг назад и зачастил:
– Я сказал себе: «Два раза в течение нескольких часов она тебя исцелила, а жизнь среди Маккензи такова, что жениться на женщине, умеющей остановить кровь из раны и вправить сломанные кости, очень неплохо». А еще я сказал себе: «Эй, парень, если тебе так нравится, как она касается твоей ключицы, представь себе, как тебе понравится, если она коснется кое-чего пониже».
Он увернулся от меня и спрятался за кресло.
– Ясное дело, я предположил, что это может быть следствием четырех месяцев, проведенных в монастыре без вдохновляющего общества дам, но дальнейшая совместная ночная поездка… – Он драматически вздохнул и легко вытащил свой рукав из моих пальцев. – И этот великолепный зад, сжатый моими бедрами… – Он увернулся от удара по левому уху и выставил перед собой как щит низкий столик. – И тяжелая, словно камень, голова на моей груди… – В его голову полетело небольшое серебряное украшение и звякнуло об пол. – Я сказал себе…
Он так веселился, что речь его время от времени останавливали приступы хохота, от которых прерывалось дыхание.
– Джейми… сказал я себе… это же англичанка… язык у нее острый как у змеи… зад неплох… а вдруг у нее вместо лица овечья морда?
Я с ужасным шумом сумела свалить его на пол и встала коленями ему на живот.
– То есть желаешь сказать, что женился на мне по любви?
С трудом дыша, он поднял брови.
– Разве я… только что… это не сказал?
Схватив одной рукой меня за плечи, другую он сунул под юбку и пару раз чувствительно ущипнул за только что воспевавшуюся им часть тела.
