Когда они были уже совсем недалеко от дома, Пьер снял со своего пальца кольцо и протянул его молодой девушке.
– Возьмите, Ванда. К сожалению, у меня нет кольца с бриллиантами или дорогими камнями. Возьмите и носите пока это. Правда, оно всего-навсего серебряное, но зато оно…
– Я вижу, – сказала Ванда, взяв кольцо. – Оно старинное.
– Да. Еще мой прадед носил его. С тех пор оно переходит в нашей семье от отца к сыну.
– Спасибо, милый Пьер. Я надену его и буду хранить так же верно и так же вечно, как буду хранить нашу любовь.
На следующий день, спускаясь в долину, они залюбовались видом деревни, раскинувшейся среди густой зелени. Остроконечные верхушки хижин сверкали на солнце. Над ними мирно поднимался дымок, уносящийся в небо.
Ванда остановилась:
– А не думаете ли вы, что эта деревушка является одной из резиденций Иенг?
– Возможно. Так думает и отец Равен, но у него нет никаких доказательств.
– Вы говорите об этом без всякого интереса, а меня это очень занимает, и я была бы рада встретиться с могущественной Иенг. Может быть, от нее удалось бы узнать что-нибудь и про Мишеля.
Пьер пожал плечами и равнодушно проговорил:
– Ничего из этого не выйдет. Неужели вы думаете, что она откроет вам свои тайны?
Ванда задумалась.
– Почем знать? Впрочем, я ведь ничем не рискую. В худшем случае, Иенг будет молчать или скажет какие-нибудь ничего не значащие фразы.
– Может быть, так, а может быть, и по-иному: предательский удар ножом или саблей.
– Не посмеет. Главное, уж очень удобный случай сейчас представляется. Мы близко, тревоги поднять не успеют. Давайте попробуем. Риска нет.
И, пришпорив своего пони, Ванда понеслась в сторону деревне.
– Ванда! Ванда! Остановитесь! – кричал Пьер ей вслед.
Но так как она его не слушалась, он тоже пришпорил своего пони и помчался вперед. Ему удалось догнать девушку у самого входа в деревушку. Он уже не пытался удержать Ванду и решил ограничиться ролью защитника. После путешествия с отцом Равеном дорога ему была знакома, и он быстро отыскал проход в тройной изгороди.
– Ради бога, – сказал он Ванде. – Действовать буду только я, вы старайтесь держаться в стороне.
Въехав в деревушку, он слез с пони и направился в одну из ближайших хижин, дверь в которую была широко открыта, а внутри виднелся огонь очага. На пороге он остановился, невольно отшатнувшись как от тяжелого запаха, так и от представившегося его глазам зрелища. Возле очага сидело на корточках около дюжины туземцев, молчаливо курящих длинные трубки. Казалось, они окаменели полукругом около женщины, сидящей на ложе и что-то перед появлением Пьера говорившей.
