, которые столпились у контрольно-пропускного пункта в волшебный мир моды. Это был так называемый «стэндинг» — фанатично преданные марке люди, скупавшие весь неликвид на сейлах, но в силу своей социальной незначительности сумевшие добыть только приглашения без места. Теперь они ждали, когда пройдут «сидячие».
Сунув скуластой горилле-охраннику черный прямоугольник пригласительного, Алехин наконец оказался на менее многолюдной площадке перед входом в павильон. К нему тотчас подплыл фэшн-критик из Vogue Hommes, с которым они обсудили гибель мировой моды — излюбленный сюжет для разговоров всех fashion-профи, осатаневших от своей индустрии. Потом нарисовался байер московского Podium, желавший знать мнение Алехина о показе Александра Маккуина, затем в губы Кена впилась поджарая бойкая негритянка из журнала «Британских авиалиний» — с ней он трахался на прошлой неделе моды и теперь больше всего опасался продолжения отношений.
Толпа меж тем прибывала. Появилась местночтимая звезда — ведущая прогноза погоды с сиськами как две дыни-«колхозницы». Ее сопровождал маленький кривоногий футболист «Интера» с мясистым задом в форме все тех же дынь-«колхозниц». На заду красовалась табличка Dsquared>2. Пару мигом окружили камеры телеканалов и рой светских фотографов. «Sibi, Sibi, per favore!!! Gianni, Gianni», — выкрикивали папарацци. Алехин, пользуясь гвалтом, показал негритянке жестами, что разговаривать решительно невозможно, чмокнул губами воздух и ретировался в полумрак шатра.
Внутри было так темно, что Алехин, споткнувшись о край подиума, больно ушиб голень и чуть не упал. «Блядь, развели тут Гуччи», — ругнулся он, имея в виду пристрастие почтенного Дома к роковому черному, на который еще Том Форд подсадил весь мир большого гламура. Звучала приглушенная музыка, точнее, тревожное «бум-бум», которому надлежало нагнетать атмосферу торжественности. Огромный зал был заполнен лишь наполовину. По традиции показ Dsquared>2 стоял в расписании на девять утра, но поскольку модная общественность в большинстве своем проводила ночи за алкоголем, танцами и сексом, то люди подтягивались крайне медленно.
«Получасом дело не обойдется», — пробурчал себе под нос Алехин, имея в виду обычное 30-минутное опоздание, с которым начинался любой миланский показ. Он опустился на свое место в первом ряду и ощутил внезапную боль в ягодицах от соприкосновения с чем-то твердым и массивным. «Подарочек, блин!» С брезгливым выражением лица Кен извлек из-под себя халявный ремень с огромной пряжкой Dsquared
