Больше всех, разумеется, ликовал Коля: как в магазине надел ранец, так уж и не снимал его ни в троллейбусе, ни на автовокзале.
Купили билеты; именинник, то есть будущий первоклассник, попросил, убедившись в материнской щедрости:
— Сведи нас в столовую, мама, пообедаем в городе. А?
Его дружно поддержали брат и сестра.
Они поднялись на второй этаж автовокзала — в столовую.
Сели за свободный стол, каждый к ногам, чтоб были на виду, положил доверенные ему покупки. Колю пришлось упрашивать, чтобы он снял ранец.
Меню было небогатым — выбрали картофельный суп с курицей, котлету с вермишелью и компот.
— Сидите смирно, а я буду носить, — сказала мать.
Принесла на подносе суп, сразу всем, потом — котлеты и компот. А хлеб уже был на тарелке.
Разобрали ложки, куснули хлебца, хлебнули варева. И тут неожиданное открытие сделал Коля. Аж взблеснул черный глазок от изумления:
— Одни крылышки в тарелках у нас. А ножка никому не попалась. Почему, мама?
Анна от неожиданности придержала на полпути ложку, погасила улыбку, охнула:
— Вот чадушко, старше бабушки… Ты, Коленька, ешь, ешь… Значит, кому-то другому достались.
Но и от котлеты, и от компота не подобрел младший сынок, вылез из-за стола; просовывая локоть в ремень ранца, подытожил:
— Ты, мама, лучше готовишь.
— Вот спасибо, сын, вот спасибо!..
Дома Коля хотел показать матери фокус: потер авторучку о волосы, прикоснулся к кусочку бумажки, пытаясь приподнять его над столом, но не получилось, лишь чуть-чуть шевельнулась бумажка. Еще раз потер, подольше первого, авторучку о волосы — опять неудача. Сказал с досадой:
— Раньше получалось, теперь нет. Волос мало на голове оставила тетка — и электричества мало.
Она собиралась на вечернюю дойку, а ребятишки всей деревни стабунились возле их двора с деревянными, пластмассовыми ружьями, автоматами, пистолетами, а у Олега Сорокалетова даже пулемет ручной с сизым диском, и затеяли игру в войну. Кричали, бахали, пыхали.
— Ты убит, Колька! Не вставай! Лежи!..
— Ага, Олега ранили!..
— Симка, Симка! Ты же санитарка! Давай ползи!
Ей стало не по себе от этой игры.
— Окаянные! Опомнитесь! Или другой игры у вас нет? Не нужно в войну играть! — закричала в голос она, но они так распалились, что не слыхали ее. Наступающие гнали отступающих за огороды, где уже лежала тень…
Среди ночи Коля навзрыд заплакал. Анна проснулась и торопливо подошла к нему, встала на колени у раскладушки, прижалась лицом к мокрому от слез личику, зашептала:
