Подводные охотники - Василий Алексеевич Бочарников

Василий Бочарников

ПОДВОДНЫЕ ОХОТНИКИ

И подводная охота, первая подводная охота в Живицине началась.

В воду молча, осторожничая, сознавая важность момента и, конечно, немного рисуясь - как же без этого! - забрели Степка и Женька, Забрели спиной вперед - у обоих на ногах были ласты; у Степки поднята на лоб маска, под зеленым пояском резинки за ухом оранжевая дыхательная трубка, в руках ружье, на левом бедре в самодельном кожаном чехле нож; у Женьки маска пока на макушке, поясок резинки охватил подбородок, трубки, ружья и ножа нет он вспомогательный охотник.

Шурка, Сонька и я сели в лодку. На елань поставлено ведро с водой, наше дело сопровождать охотников и принимать от них рыбу. Шурка и Сонька впервые видят подводных охотников и не скрывают своего изумления. Ну разве похож Степка на обычного Степку? Да нет же! Этот Степка, что развернулся против течения реки и поставил стрелу на боевой взвод, а затем опустил маску на лицо так, что о стекло расплющился и побелел его нос, этот Степка из другого, будущего времени. Охотник прикусил зубами резиновый выступ. Шурка-хитрец запоминает все-все подробности, чтобы потом повторить самому, когда устанут, когда озябнут Степа и Женька (а Колька на берегу; он разведет костер и будет следить за охотниками, чтобы быть готовым по их зову броситься в воду); охотник вытянул руки с ружьем вперед и, не бултыхнувшись ни разочку, бесшумно погрузился в Окшу.

- Ихтиандр! - восторженно шепчет Шурка. - И я научусь. Честно. - И макает за кормой палец и разглаживает брови, совсем забыв про рядом сидящую Соньку, а Соньке не до Шуркиных бровей, она глаз не сводит с реки и то ужасается, когда охотники долго не показываются: ("А вдруг щука большая схватит за руку или за ногу! Или сомище вильнет хвостом и вцепится в живот!"), то давится счастливым смешком, когда из Степкиной трубки взлетает и сверкает на солнце фонтаном вода.

Степка рыскает у правого, поросшего кугой, хвощом и листьями кувшинок берега. Сейчас он в другом мире - подводном, где своя жизнь, свои тайны, свои законы, свои краски. Трава под водой и зелена, и фиолетова, и бура, и бела, и так переплетена, с такими замысловатыми проходами, что забываешь по себе знаю, - как выбраться оттуда; а какие коряги - будто десять оленей сплелись рогами, и все эти рога подернуты мягким желто-бурым илом; чуть дотронешься, и сразу рыжая муть все спрячет; а какие россыпи камешков - то сверкают огоньками, то искрятся на солнце зелено-голубым, то белеют комлышками снега, то краснеют, будто кто искрошил морковину; песок тугой, намыт волнами, темно-желтый; и нужно во все взглядеться, быстро привыкнуть к необычным картинам - надолго ли хватает кислородного вздоха, - и нужно найти рыбину, которая окраской подделывается то под траву, то под корягу, то под камешки, то под песок, и, самое главное, выследить ее, незаметно подойти и поразить.