Бонус Дамиена | страница 15
— Обиженный?
— Я звал тебя, Ева. Столько раз звал. Мне было несладко. Херово мне было по полной программе, срывался, пил, закидывался наркотой. Да, было. Но никогда, никогда я не был так глубоко в боли, как ты. И я это понял в тот день, вернее, после увиденного, не смог жить так, как раньше жил, залепив глаза и заткнув уши. Я не был счастлив, Ева, никогда не был. Я создал иллюзию счастья, уговорил себя, уболтал, что делаю всё правильно, и это единственный выход, который у меня был.
— А потом?
— Потом было прозрение. Шарахнуло так, что в спальню к жене войти смог, а в постель лечь — уже нет. Глаза раскрылись, увидели, что живу совсем не так, как хотел, как мечтал. Ты не приняла этой лжи, Ева, и разрушила свой брак раньше. Меня же деньги и успех в карьере отвлекли от очевидного: я жил с нелюбимой женщиной, я заводил от неё детей и за уши притягивал радость в свою жизнь. Это как, не имея ели, наряжать под Рождество засохший орех. И как бы много я на него не навешал мишуры, он так и не стал праздником, понимаешь?
Она молчит.
— Я гонял в ту ночь по автобану, а после поехал в салон и вернул тебя на место, потому что лгать себе уже не было смысла. Я понял, что не смогу дальше жить без тебя. Особенно зная, где ты, что с тобой, и что вина на мне. Я тысячи раз могу вымаливать у тебя прощения, и знаю, ты давно простила, даже слишком быстро, незаслуженно, но сам себя никогда не прощу.
— Дамиен, — шепчет, и в её шёпоте я слышу дрожь, — я тоже была виновата… эти твои рестораны и надписи, я никогда не видела их, не заходила!
— Я мужчина и обязан был построить свой дом правильно. Должен был взять на себя ответственность, определить что истинно, а что ложно, скрутить тебя и дать нам обоим то, что было задумано с самого начала. И задумано не нами.
— Кем?
— Теми, кто вложил в наши сердца это чувство.
Вот как сказал, даже сам от себя не ожидал.
— Не у всех оно есть, Ева. Есть, но не такое, как наше. Такого ни у кого больше нет.
— У Леры с Алексом такое же!
— Такое. Но они свои преграды воздвигли сами, и нас им никогда не понять. Даже если очень попытаются и задействуют свой богатый внутренний мир, до конца им не осознать нашего котла. А мы варились в нём десять лет, Ева. И чудом выжили.
— Чудом под названием «шизофрения».
— Временное расстройство! — нервно поправляю. — Теперь ты, Ева, полностью здоровый и счастливый человек, любимая женщина и лучшая мать! И это всё было в моих руках с самого начала, потому что это я — мужчина, и на меня природой возложена ответственность за высоту стен нашего дома. Ты наполняешь его теплом и счастьем, уютом, радостью, а я берегу всё это от жестокости мира. Поэтому мы пара, тандем мужского и женского, но вся его сила в одном — в любви.