Только то на данный момент ясно, что Криса трясет.
– Всем стоять, где стоят, Улле, иди-ка сюда.
Подхожу. А он постукивает по панели связи, туда, где единица, и жмет на семерку. Я жму у себя на единицу, и теперь нас больше никто не слышит.
– Улле… ты знаешь другие выходы из «Берроуза»? И не сметь переспрашивать меня, зачем да почему. Это мое дело!
– Я знаю два центральных выхода и два малых, боковых, Призрак. Все они под наблюдением круглосольно. Есть еще выходы в другие бункера, но там идти долго. Плюс там тоже – наблюдение. Это как Бог свят, Призрак.
– Это как хрен крут, Улле. Давай-ка, пораскинь мозгами, можем ли мы выйти сквозь гору, не возвращаясь назад, но и не попадая под камеру.
– Хочешь сделать обратный пробой, Призрак?
– Хотя бы и так, Улле. На то я и Призрак, что умею исчезать из виду, когда захочу. И давай без лишнего трепа, Улле. Ни со мной сейчас, ни, упаси боги хаоса, с кем-нибудь еще потом.
Вот индюк надутый! Держит марку, качает крутизну тоннами. Раньше ты свои исчезновения тщательно готовил, а тут, видно, кто-то щемит тебя снаружи, и ты под нервную чесотку ищешь варианты.
– Дай подумать…
– Живее, Улле.
Мы молчим, я думаю. Обратный пробой – вещь рискованная, Су. Во-первых, ты можешь взрывом сам на себя свод обрушить. Мы же не взрывники-профи… Во-вторых, тебя могут заметить извне. Взрыв на склоне горы вызывает пылеизвержение в рост хорошего смерча. Слава Богу, Су, ты чиста от всей этой дряни, ты никогда не прикасалась к ней ни руками, ни мыслями, ни душой. Ты чистый ручей, Су, чистый горный ручей, и меня притягивает твоя чистота. А не то что – «живая легенда марсианской археографии»! Я собираюсь жить с тобой, Су, живой, ароматной и прекрасной, а не с легендой.
– Призрак, нам понадобится вся номенклатура пробойников с первого по четвертый. Но шанс есть.
– Ты умом повредился, сморчок? С первого по четвертый ему! Хочешь полбункера на воздух поднять?
– Да, Призрак. Что-то вроде того.
– Уверен?
И смотрит на меня пристально, будто пробу снимает. Не старайся, Крис, на нас сейчас гермошлемы, как бы ты ни торкал меня взглядом, а всё то́лку-бе́столку.
– Да, Призрак. Другие варианты хуже. А тут – четыре точки приложения, но в итоге верняк.
Он раскрывает передо мной голо-версию трехмерной карты «Берроуза». Дорогая, наверное, игрушка.
– Где, Улле?
Я указываю один тупичок на втором уровне. Крис молча соображает. Тогда я выкладываю ему чуть ли не главный довод:
– Оттуда меньше мили до границы анклава, Призрак.
