– Дальше, Ваня, я пока не придумал. Это был короткий стишок, специально для тебя, упражнение. Но если хочешь… Она уснёт. И шелестом шелков её укроет равнодушный снег…. Который… э… шелков…
– Да дался вам этот снег! – Он гневно подпрыгнул на стуле.
Я усмехнулся.
– Который некий Ваня Хохолков ещё не видел. Глупый человек!
Он взял ручку и принялся записывать, хотя я и не просил его об этом. Потом задумался.
– Нет. Ерунда полная. Сами вы глупый. И вообще. Снег укроет – значит, она умрёт что ли? Ну уж нет.
– А как бы ты хотел?
– Она должна победить. Всех. Собак и всех, кто идёт за ней.
Я улыбнулся.
– Как «Ливерпуль»?
– Как «Ливерпуль», – подтвердил он серьёзно и внимательно посмотрел мне в глаза.
* * *
Она позвонила, не решившись встретиться лично, и голос её заметно дрожал.
– Мы с Гено тут подумали… и решили. Ване больше не нужно продолжать занятия. Прогресс есть, ты сам видел. И он вполне способен заниматься дальше сам. Точнее, с другими коучами…
– Сам, сам. Именно сам, хорошая идея. Правильная. Это Гено придумал?
– Почему Гено? – Она замялась. – Мы вместе. Ты тоже считаешь, что он может продолжать самостоятельно? Хватит ли мотивации…
– Хватит, – успокоил её я, – а если не хватит, сам будет виноват.
Лили помолчала.
– В любом случае, мы же оплатили за месяц вперёд. Ещё два занятия у вас есть…
Я поблагодарил и попрощался.
…глупый человек…
Ну и кто из нас был глупее?
* * *
На следующее занятие он не пришёл. Лили прислала сообщение, что сын болен, а я не успел изменить расписание. Появилось окно, я не знал чем себя занять, и вдруг, как-то само собой так вышло, решил посмотреть футбол.
Сто лет не смотрел, и вдруг – на тебе.
Меня всегда удивляло, как этот вид спорта так долго продержался на вершине популярности. Сейчас, когда у нас есть скайскейтинг, арчинг и сотня направлений киберспорта. Удивительно. Возможно, свою роль играли древние инстинкты – футбол в каком-то плане приближал нас к гладиаторским боям.
Форма игроков «Ливерпуля» была алой, как кровь. Забивая голы, они рычали и ухали, верещали и подпрыгивали, потрясая над головами сжатыми кулаками. И древние римляне на трибунах вопили и алкали крови.
На экране визора появился фанатский сектор – молодые люди, все как один, радостно повторяли жест римских патрициев. Я вздрогнул и невольно привстал с кресла.
Толстенький рыжий мальчишка. С торчащими во все стороны вихрами и красными пухлыми щёчками.
Совсем один, как мне показалось. Без взрослых.
Он исчез, изображение снова сменилось голеадорами в алых майках, а я глупо застыл посреди комнаты. Сердце моё лихорадочно стучало.
