Вот они и зависли в Гнезде, начав между собой конкурировать. Поэтому, когда Ярослав 18 ноября наконец-то ожил, избавившись от дизентерии, это не понравилось никому из них. Да, репутация у нашего героя была дай боже. Но он болел. Сильно болел. Умирал. Среди людей поговаривали, что на его голову специально привлекли гнев Богов, после того, как он велел выпороть двух жрецов. Поэтому, не сильно рефлексируя, самый сильный и влиятельный из кандидатов вызвал Ярослава на поединок, дабы перед лицом высших сил выяснить, кто достоин быть конунгом Гнезда.
– Ты можешь отказаться, – тихо пробормотала Кассия, но тут же осеклась, встретившись с пылающим взглядом сына. Глаза… они выглядели жутко. В них было столько эмоций, что вкупе с новым цветом они напоминали что-то потустороннее. Словно этот янтарный цвет их пылал огнем.
Приняв баню и облачившись в доспехи, Ярослав вышел к своему противнику. Толстый поддоспешник. Кольчуга «полного профиля» с длинными рукавами и подолом до колен из клепано-вырубных колец. «Жилетка» из пришивной чешуи по несколько архаичной византийской моде, серьезно укрепляющей корпус. Шинные оплечья. Наручи-«лодочки». И шлем, напоминающий знаменитый Гьёрмундбю. В руках у него был круглый клееный щит и копье. На поясе – меч и легкий боевой топор, последним он даже немного пользоваться научился, хотя предпочитал ему меч в силу собственных навыков. В общем, Ярослав выглядел очень представительно.
Против него в круг вошел военный вождь в типичной для эпохи кольчужной рубашке с короткими рукавами и подолом до середины бедра. Да и надетой на толстую шерстяную тунику, а не нормальную стеганую поддоспешную одежду. Ни наручей, ни оплечий у него не было, как и «жилетки» из чешуи или ламелляра, укрепляющей корпус. Шлем был обычной каркасной конструкции с наносником. Даже знаменитой личины в стиле «совы» не было. В руках – типичный для викингов легкий круглый дощатый щит, обтянутый кожей[28], и копье. На поясе только топор. Меч – это слишком дорогое удовольствие для многих в эти годы, и его закономерно не имелось.
Ярославу было плевать, как зовут этого человека. Ему было тошно и дурно. Его слегка качало от слабости. И он был чудовищно зол на эту мерзкую рожу, что решила бросить ему вызов. Однако эта злость не давала ему слишком много сил и не творила чудеса. Поэтому он стоял, опираясь на копье, снимая нагрузку с травмированной ноги. Рана от того удара ножом уже не кровоточила, но мышцы там еще толком не срослись, из-за чего даже стоять было непросто. А тут еще поединок…
