— Подруги? — переспросил я.
Мне пришлось притворно закашляться, скрывая удивление. Мой мертвый братец выдавал сюрприз за сюрпризом. Не все живые так умеют.
— Ну невесты, гражданской жены… — Директор музея смутился. — Бог его знает, какая у них была фаза отношений. Это младшая сестра моей одноклассницы — она, собственно, и познакомила меня со Львом Ильичом. Они вместе работали в Минфине. Нонна…
Минуту назад я хотел подольше задержаться в музее, поговорить еще с Каховским и побродить по залам. Но услышав знакомое имя, моментально перехотел.
Часа не прошло, как таксист высадил меня у подъезда «дома с танком». Перепрыгивая через три ступеньки, я взбежал на наш этаж. Промчался по коридору, не снижая скорости добрался до приемной, кулаком стукнул в дверь и сразу же распахнул ее ударом ноги. И — обнаружил на секретарском месте Сергея Петровича. Больше никого не было. Судя по взрывам, доносящимся из компьютера, наш водитель развлекался какой-то стрелялкой.
— О, как хорошо, что заглянули! — обрадовался Сергей Петрович, вскакивая с места. — Здра-а-авствуйте! А я тут один на посту, никуда отлучиться не могу. Юрий Борисович у министра, Нонна Валерьевна на больничном — грипп. Я уж собирался звонить вам, слезно просить приехать, и тут вы сами! Может, вы еще и телепат? А? Вот, берите. — Достав из ящика стола конверты, он вручил их мне. — Всё как обычно: командировочные, досье, паспорта и устные извинения от шефа. Опять не дали вам передышки. Клиент опасный, поэтому с ним лучше не тянуть. Завтра с утра летите в Осло, оттуда прямым рейсом — на Мадагаскар, в Туамасину… И попросите Асю быть осторожнее с лемурами. Кусаются.
Если бы Ерофей Ожогин был голливудским актером, он бы вряд ли пробился в высшую лигу, но и без работы точно не остался. Ему давали бы роли гангстеров — не боссов преступных синдикатов и не «крестных отцов» мафии, а шелупони на подхвате: сбегать, постоять на шухере, выбить пару зубов и тому подобное. Несмотря на свои шестьдесят пять, миллиардное состояние, четыре судимости и недоказанную причастность к двум десяткам громких убийств по всему миру, Ерофей Дмитриевич на фотографии в досье выглядел облезлым и вечно голодным шакаленком, готовым прибежать, откусить от чужого и дать деру, покуда не отловили. Это был Шерхан в грязноватой шкурке Табаки.
Пятнадцать лет назад он был подменным стюардом на одном из лайнеров кремлевского авиаотряда. Говорят, карьера его началась с пустяка: он купил за свои деньги полкило любимого Дорогиным ананасового мороженого и вовремя подал его президенту, когда официальные запасы оказались исчерпаны. Расторопный официант настолько понравился Пал Палычу, что уже через полгода Ерофей Дмитриевич оказался владельцем комбината питания «Вуазен», сети музыкальных магазинов «Паганини» (антикварные скрипки и волынки), а также международной транспортной компании «Моцарт».
