Он почувствовал ее теплое дыхание.
Наклонился к ней. Его лицо погрузилось в волосы Седы.
Губы чего-то, искали.
А Седа вдруг сказала: - Знаешь, Луиза, помирилась с Араиком.
- Не знаю,- ответил Левой.- И не хочу знать.
- Они помирились, и я очень рада,- продолжала Седа.
- Седа...
- Спокойной ночи, Левой.
- Седа...
Седа взбежала вверх по лестнице.
- Седа! - закричал Левой.
Это был не я. Мне кажется, это был другой, совершенно другой Левой.
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ВТОРАЯ
Я увидел пылающее лицо Луизы. Увидел ее широко раскрытые глаза и услышал почти шепотом сказанное ею слово:
- Гадина.
Рубен попытался улыбнуться. Потом беспомощно взглянул на нас. Седа смерила его с ног до головы, а я отвел глаза,
- Гадина!..
Луиза все повторяла это липкое слово.
Рубен молча вышел из лаборатории.
А Луиза всхлипнула от обиды. Седа безуспешно пыталась ее успокоить.
"Ты должен был тут же с ним разделаться и, однако, смолчал!" - шепнул мне в ухо тот, другой Левой, и я провел рукой по глазам, чтобы он исчез, не провоцировал меня.
"Дурак,-буркнул я мысленно.-Дурак. Это не в моих принципах".
Другой Левой появился на гладкой поверхности пробирки и с выражением сожаления уставился на меня.
Я тряхнул пробирку. Но он и не собирался вылезать оттуда.
"Ничего себе принцип! Спешишь умыть руки, не коснуться этой мерзкой рожи?!" Дабы не нанести ущерба научно-исследовательскому институту, не раскокать стеклянную пробирку о паркетный пол, я осторожно положил ee на стол и отошел в сторонку.
Теперь тот Левой, перебравшись на никелированную поверхность рефлектора, отвратительно гримасничая, пытался вывести меня из терпения.
"Принцип есть принцип! - мысленно отвечал я ему. - И измена принципу бесхребетность".
"Ложь, Ложь! Ложь! - напустился на меня с никелированной поверхности мой судья, имевший отдаленное сходство со мной. - Ты всегда был зрителем. А всякого рода Рубенам такие и нужны. Только зрители. Ты, конечно, можешь утешать себя, называя это принципом. Но это совсем не то!" - он скривил рот, и, словно чудом, лицо его вытянулось во всю длину рефлектора, как отощало.
Мне не хотелось спорить с этим дураком, и я подошел к девушкам.
- Что произошло?
Луиза все всхлипывала. За нее ответила Седа:
- Ну что, еще могло произойти? Ведет себя непристойно, привязывается к девушке. Настоящий хулиган. - Седа протянула Луизе платок.
- Очень на него похоже,- сказал я.- в таких случаях надо прижучить, чтобы держал себя в руках.
