— Да, да, конечно, — заторопился Пирогов. — Ты, Пелагея, если что, прибегай, — сказал напоследок лесничихе.
— Прискочу, — пообещала та и отошла, махая рукой. — Доброго здоровьичка, пани дохтур, дай вам Бог, — добавила скороговоркой, а потом поклонилась в пояс. Машина развернулась и выехала на дорогу. Лесничиха шла за ней и махала концом цветастого платка, держа под мышкой салоп, пока автомобиль не скрылся за поворотом.
— Не знаю, как сказать Юре, что у Альмы нашлась хозяйка и собаку придется отдать, — вздохнул Пирогов, когда впереди уже показалась усадьба Свирских. — Эта собака вернула его к жизни. Он как-то встрепенулся. Не отходит от нее. Боюсь, такая новость — это будет удар.
— Не торопитесь, Иван Петрович, мой вам совет, — ответила Маренн и, подъехав к шлагбауму, предъявила пропуск часовому. — Я, конечно, сообщу о целебном источнике в Берлин, но, сами понимаете, принятие решения может занять довольно длительное время. А то, что известно мне об айнзацкоманде D и ее командире штандартенфюрере СС Отто Олендорфе, действующих в этих местах, так это то, что они обычно появляются очень быстро и исполняют обязанности весьма аккуратно. Как бы не пришлось совершать обратный маневр. Не Альму везти в сторожку, а всех обитателей сторожки — прятать в госпитале. Притом я вовсе не уверена, что рейхсфюрер СС не приготовил для меня новых приказов и я смогу задержаться здесь дольше, чем положено.
— Госпожа оберштурмбанфюрер.
На крыльце Маренн встретила медсестра Беккер.
— Вас в кабинете ожидает высокопоставленный офицер, — встревоженно сообщила она.
— Давно?
— С четверть часа, — ответила та.
— Хорошо, сообщите, я сейчас приду, — кивнула Маренн. — Раненых доставили?
— Так точно. Транспорт пришел час назад, — доложила Беккер. — Сортировка и первичная обработка проведена. Можно начинать осмотр.
— Хорошо, через десять минут начнем, — решила Маренн, взглянув на часы. — Это странно, — сказала она Пирогову, когда Беккер отошла. — Я никаких больших начальников в гости не жду. Да и не очень-то они любят навещать госпитали. Ступайте к себе, Иван Петрович. Вам надо отдыхать. Если произойдет что-то серьезное, я вас извещу.
Маренн поднялась по мраморной лестнице на второй этаж, вошла в бывшую музыкальную гостиную Свирских. Что ж, ее худшие предположения оправдались. «Я ожидала, что быстро, — подумала она. — Но не предполагала, что настолько».
— Доброе утро, фрау Сэтерлэнд.
Штандартенфюрер Олендорф стоял у окна, курил сигарету. Когда она вошла, повернулся. Затушил сигарету в пепельнице.
