* * *
Фельдмаршал Миних, получив от правителя Трансильвании князя Лобковича любезно присланный ему журнал, был вне себя от гнева. Особо возмутили Миниха «успехи» австрийских генералов. Один вступил в Сербию, откуда его тут же изгнали турки, другой, едва показавшись в Боснии, был побит, а третий появился в Валахии и потерпел там жестокое поражение. Что же касалось недавних событий под Белградом, то они просто не укладывались у фельдмаршала в голове. Там у деревни Гроцки Мохаммед-паша наголову разгромил австрийского фельдмаршала графа Валлиса.
А потом произошло и вовсе невероятное. Миних, не веря себе, перечитывал строчки журнала, сообщавшие, как, отступив в полном беспорядке к Белграду, до которого было всего-то двадцать вёрст, австриец занял цитадель, где можно было с малыми силами обороняться сколь угодно долго, а затем, будучи осаждённым турками, вступил с ними в переговоры и заключил перемирие. Причём сделано так было не то что по согласию, а по прямому поручению австрийского цисаря Карла, который после этого затеял переговоры о мире с Турцией без участия в них союзной России.
Именно Карл, оставив русских одних, обратился к французскому королю Людовику с просьбой о посредничестве, и Версаль охотно взялся мирить султана с цисарем, поручив это дело своему посланнику в Порте маркизу Вильнёву. Мир был вскорости заключён, и по нему Австрия, уступив требованиям Стамбула, лишилась всего, чего так недавно достиг принц Евгений Савойский, разгромивший турок под Веной. Теперь, согласно новым договорённостям, Австрия теряла Северную Сербию, Белград, крепость Орсову, а заодно часть боснийских и валашских территорий.
Злость, душившая фельдмаршала, искала выхода, и в конце концов он понял, что должен как-то высказать все свои мысли касаемо подлого и трусливого поведения австрийских горе-союзников. Самым подходящим способом Миниху показалось написать письмо князю Лобковичу, приславшему ему свой журнал и личное послание, на которое фельдмаршал должен был ответить. После краткого размышления Миних сел за стол, сам очинил перо, макнул в открытую чернильницу и, придвинув ближе лежавший рядом бумажный лист, начал писать.
«Ваша светлость!
Ваше письмо и приложенный к нему журнал имел честь получить, когда мы торжественно воздавали хвалу Царю Небесному за счастливое завоевание Молдавии, представители которой, как светские, так и духовные, выразили искреннюю готовность покориться моей всемилостивейшей государыне».
