Ватрушкин был лётчиком от Бога, и ему доверяли самые трудные задания. Он летал на аэрофотосъёмки, садился там, где не только приземляться, но и ходить-то было опасно. Он знал все пригодные и непригодные площадки, доставлял туда врачей, вывозил больных и не считал свою работу особенной.
— Нам сказали — мы слетали, нам бы стопочку подали, — посмеиваясь, говорил он, вернувшись из очередного полёта.
К нему в экипаж меня направили после того, когда его очередной второй пилот Коля Мамушкин на оперативной точке прогулял с местной красавицей всю ночь, а утром пришёл на вылет, как было написано в медицинском протоколе, с остаточными явлениями алкоголя. Наказание последовало незамедлительно, Мамушкина было предложено уволить. Чтобы спасти его, Ватрушкин, предложил на полгода отправить Мамушкина на одну из открывшихся посадочных площадок на север области. Лётное начальство пошло ему навстречу, Мамушкина вначале отправили в Карам, а затем перевели в Ченгилей.
Сделав мне втык, Ватрушкин тут же приказал лететь на грузовой склад и получить почту, а если подвернётся, то и попутный груз.
— Чтоб через двадцать минут всё было в самолёте! — добавил он
На складе нашу почту ещё никто не загружал. И, судя по всему, не собирался этого делать. Грузчики принимали московский рейс.
— Людей у меня нет, — развёл руками начальник грузового склада. — Если хочешь вылететь вовремя, грузи сам. Кстати, а вот и ваша сопровождающая.
Он показал на светловолосую девчушку, которая упаковывала парашютную сумку. На ней была синяя, колоколом, юбка, и, глядя, как она приседает, мне показалось, что она похожа на подпрыгивающий шарик.
— Так это, значит, вас мы повезём до Жигалово? — сказал я, подождав, пока шарик отскочит от земли.
Девушка резко оглянулась. На меня глянули огромные, в пол-лица, глаза.
— Что значит «повезём»? — медленно произнесла она, оглядев меня с головы до ног, и я увидел, как слабая улыбка тронула её губы: мол, это неуместный вопрос. — Возят груз, а я лечу сама.
Шмыгнув носом, она присела и продолжила впихивать в сумку бумажный пакет.
— Давайте помогу, — я взял пакет и, нагнувшись, открыл сумку пошире. И неожиданно увидел в ней собранный по всем правилам ранцевый парашют.
— Вы поосторожнее, там у меня специи, приправы, — сказала девушка.
— Что, решили этого кабана, — я кивнул на лежащий парашют, — замариновать? Откуда он у вас взялся?
— Мне его подарили, — ответила девчушка. — Вот, везу его с собой как учебное пособие.
