Следы ведут дальше, или полпузырька философского камня | страница 19

— Стойте, остановитесь! — закричал Борька, — Ребята, сбор отряда продолжается. Не хватайте! Мы должны… Петренко мою служебную собаку испортил. Я воспитываю служебную собаку. Знаете, что это такое? Служебная собака спасла в пургу живого почтальона, ещё собака нашла целого преступника. А Петренко и Медведев увели собак в лес… И моего Тузика тоже водили. Теперь у Тузика уши не стоят. И вообще теперь никто не знает, какой он породы.

Ребята жевали яблоки, слушали Борьку… У Илюхи карманы оттопырились — наверняка штук десять схватил.

— Никто не знает, какой он породы, — грустно повторил Борька: Борьке не осталось ни одного яблочка.

— Как так… никто не знает… Тузика? — спросил Илюшка.

— Не знает, — ответил Борька.

— Ты нам покажи. Мы сразу определим.

— Тузик! Тузик! — позвал Борька.

Тузика нашли в ящике, где зимой спал ёжик. Тузик тоже спал на подстилке из мха и ваты. У него смешно торчал кончик языка. Это был тот самый щенок, который бежал за нами с Ромкой, повизгивал, когда через канавы перебирался.

Ребята посадили Тузика на стол, начали спорить. Тузик кусал за пальцы, рычал, прыгал…

— Щенок зарегистрированный? — спросили у Борьки.

Щенок оказался незарегистрированным.

— Тогда ясно, почему никто не знает, какой он породы, — закричали ребята. — Надо Тузика свести к собаководам. Там определят. Повели его в ДОСААФ?

Решили идти к собаководам немедленно: нельзя же воспитывать служебную собаку, не зная, какой она породы!

— Что же мы решим с Петренко? — спросила Зойка. Вот до чего вредная! Чего пристаёт? Все уже забыли про яблоки, а она помнит.

— Он больше не будет, — сказал Илюшка.

— Не буду! — пообещал я.

Мы пошли по улице. Тузик бежал первым, я шёл последним. Хотя сбор отряда окончился, я всё ещё расстраивался. Иванова виновата. Чего она спрашивала про Медведева, что, разве не понимает? Если бы я сказал про него, я бы был ябедой. Она сама никогда про меня не сознавалась. Мы однажды подрались, и я замком от портфеля оцарапал ей щёку. Её мать спрашивала: «Кто тебя, дочка, кто обидел?» Зойка показала мне кулак, но не созналась. Если бы она была мальчишкой! С ней бы дружить можно было.

Вдруг из-за угла выбежал Ромка. Он догнал нас, потянул меня за рукав.

— Поговорить надо, — сказал он. Ромка тяжело дышал.

— Вот и второй явился, — обрадовалась Зойка. — Сознайся, ты лазил к Агафье? Ну, сознайся? Если ты не трус. Можешь сказать правду? Лазил?

— Могу… лазил, — признался Медведев.