— Что вы задумали, государь мой Зигмунд? Под рукой Гунтера несметное число вассалов, и если вы решитесь вступить с ними в бой, наши витязи все до одного полягут здесь мёртвыми.
В ответ храбрые нибелунги лишь тесней сомкнули ряды. И как ни пыталась она удержать их просьбами и приказами, никто не желал внимать ей: не слышит голос разума тот, кем владеет ярость.
— Нам надо затаиться и выжидать, — сказала она Зигмунду. — Но когда я доподлинно узнаю, кто преступник, не избежать ему заслуженной кары. Сейчас ещё не время мстить злодею — слишком велика рать бургундов и по тридцать рейнцев придётся на каждого из вас. Однако придёт срок, и Господь дарует бургундам такую удачу, какую они заслужили. А сейчас, дорогой свёкор, пусть наши люди помогут мне положить в гроб моего супруга.
— Да будет так, — ответили ей Зигмунд и дружинники.
Едва ли удастся мне поведать вам, как безутешно рыдали по Зигфриду в Вормсе. Бургунды скорбели наравне с гостями, простолюдинки вторили рыданиям знатных дам, и мало кто из них знал, по чьей вине погиб доблестный Зигфрид, лучший из витязей.
Кузнецы принялись ковать гроб для героя. Был он сделан из литого золота и серебра, надёжно обшит стальными полосами. И как же заплакали женщины, услышав удары молотов в кузне!
Когда приблизилось утро и небо окрасилось красным, Кримхильда велела нести тело любимого супруга к собору.
Мрачный звон пролился с высоких колоколен, созывая к заупокойной службе. Гунтер явился к храму в окружении дружинников. Хагену волей неволей тоже пришлось прийти на скорбный призыв.
— Сестра, не передать, какая жалость к тебе переполняет меня! — сказал король Кримхильде. — Безмерная печаль гнетёт нас, и мы будем вечно скорбеть по вашему супругу.
— К чему скорбеть вам? — ответила несчастная вдова. — Когда б нашлась в вас жалость к сестре, мне не пришлось бы убиваться по своему супругу. Зло не произошло бы, не поощряй вы его. Ах, лучше б мне самой умереть вместо Зигфрида! Но тому, кто невиновен, и оправдаться будет нетрудно. Ему только и нужно, что подойти к трупу вплотную, и этого будет достаточно, чтобы навеки очистить себя от подозрений.
На памяти людей такие чудеса происходили не раз: стоило злодею приблизиться к трупу, как раны убитого открывались и вновь начинали кровоточить. Так и был уличён Хаген — чуть подошёл он к телу, из раны снова полилась кровь, и весь Вормс, завидя это, огласился криком.
Однако же Гунтер молвил:
— Нет вины Хагена в этой смерти. Лесные разбойники убили Зигфрида.
