Песнь о Нибелунгах | страница 54

Брюнхильда тогда ещё не питала ненависти к золовке, и под святые своды они вступили рука в руке. Но недолго тому оставалось быть, вскоре их тёплые чувства обернулись враждой и злобой.

Обедня подошла к концу, хозяйка и гостья вместе отправились во дворец, чтобы продолжить пир. Ничто не омрачало их дружбы, пока день одиннадцатый не расцвёл над Вормсом.

В тот день перед вечерней службой бойцы снова решили погорячить себе кровь и развлечься воинскими игрищами. Снова от топота копыт и боевых кличей загудела округа, и дамы из окон вновь обратили на бойцов взоры прекрасных глаз. Королевы сидели рядом, когда им обоим пришла на ум мысль сравнить двух властелинов.

— Как могуч мой супруг! — сказала Кримхильда. — Пожелай он, смог бы подчинить себе и ваши земли.

— Что проку в пустых мечтах? — не согласилась Брюнхильда. — Вот если бы из всех нас остались только вы да ваш муж, тогда Бургундия и впрямь досталась бы вашему супругу. Но пока жив Гунтер и его братья, тому не бывать.

— Посмотрите, — сказала Кримхильда, — насколько Зигфрид краше всех витязей. Меж ними он, словно ясный месяц среди звёзд. Ах, как же я горда, что назвал он меня супругой!

Брюнхильда не захотела смолчать на такие слова:

— Как ни хорош Зигфрид, как ни храбр он и твёрд характером, а всё же должны вы признать, что брат ваш Гунтер и знатнее, и удалей его. Никто из государей не может сравниться с ним.

— Я не без причины превозношу супруга, — ответила Кримхильда. — Он сумел прославить себя и в мирные дни, и на войне, так что поверьте, сестра, Зигфрид и Гунтер равны величием.

— Я не хотела оскорбить вас, но Зигфрид никак не ровня Гунтеру. И узнала я о том от них самих, когда приехали они в Исландию добиваться моей руки. Брат ваш своим бесстрашием добился моей любви, а Зигфрид тогда открыл мне, что он всего лишь вассал Гунтера. А коли так, то ему и надлежит считаться холопом.

— Как это может быть? Никогда не поверю я, чтобы братья выдали меня замуж за подданного. А потому покорно прошу не говорить подобных слов о моём супруге.

— Нет, я буду говорить их, — ответила ей Брюнхильда. — Зачем мне с мужем отрекаться от холопов? Пускай и впредь служат, как подобает им по чину.

И с тем она кинула на невестку исполненный гнева взгляд.

— Ну, уж от одного вам всё же придётся отречься. Мой отважный муж вовек ни у кого не был слугой. И что касается знатности, тут он тоже превосходит Гунтера. Посему вам надлежит взять свои слова обратно. К тому же, не кажется ли вам странным, что, если Зигфрид и впрямь ваш холоп, как осмелился он так долго не платить оброка? Пора бы укоротить вам надменный язык ваш.