Песнь о Нибелунгах | страница 142

— Как подобное могло произойти? — воскликнула она. — Я была уверена, что рейнская рать сгинула в пламени пожара!

Очень хотелось жить рейнцам, но понимали они, что не спастись им от гибели. Слишком велика была злоба гуннов, и вормсцам оставалось лишь подороже продать свои жизни.

Этцель приказал поздравить гостей с добрым утром, и его вассалы снова ринулись на приступ. Копья и дротики, словно дождь или град, посыпались на чужеземцев. Бесстрашно бились гунны, каждый хотел получить награду Кримхильды и заодно исполнить приказ короля. Но только не всем из них суждено было выжить этой битве. Чтобы добавить бодрости вассалам, королева приказала принести во двор щиты с казною и любой из её слуг мог черпать оттуда. Едва ли кто платил более щедро за голову своего врага. Зато и бойцов у неё было теперь без счёта.

— Сейчас гордые гунны получат сполна! — воскликнул Фолькер. — Пусть золото Этцеля и удвоило их боевой пыл, оно не убережёт их от наших клинков.

Гости принялись вызывать хозяев на бой:

— Эй, воины, сюда! Пора нам наконец разрешить наш спор. И кому суждено пасть сегодня, пусть поскорее встретится со смертью!

И тут же острые копья застучали в щиты бургундов.

Много раз двенадцать сотен бойцов с рёвом, будто разъярённые львы, бросались на вормсских витязей. Пыл нападавших остужала лишь кровь, бившая из ран. Ярость каждого была столь неуёмной, что ни у кого больше и мысли не было о примирении. Сражение завершилось неудачей для гуннов — множества отважнейших вассалов лишился в нём Этцель и долго родные оплакивали их гибель.

Видя творящееся вокруг кровопролитие и слыша доносящиеся отовсюду плач и стоны, Рюдегер Бехларенский горько зарыдал в сердечном сокрушении.

— Горе нам! — воскликнул маркграф. — Неужели нет больше надежды уладить раздор и окончить ссору миром? Я бы и рад вмешаться, да что в том проку? Король даже и слушать меня не станет.

Он обратился к Дитриху из Берна с вопросом, не согласится ли Этцель внять призыву о мире, но тот ответил:

— Бургунды обречены. Король не даст им уйти живыми. Один гуннский воин, услышав, что бехларенский маркграф горюет о судьбе гостей, сказал Кримхильде:

— Смотрите, как печалится о бургундах ваш сильнейший вассал, для которого вы сделали столько добра. Немало людей, земель и замков получил он в награду от вашего мужа, так почему же его меч до сих пор пребывает в ножнах? Выходит, нет ему дела до ваших слёз, ведь онто не понёс ущерба от бургундов.