«Я тебя набью! Клянусь мамой изобью сейчас!».
Наконец мяч был кое-как залатан. Все по очереди с критическим видом осматривали его и пробовали «кенцловать» — подбрасывать ногами невысоко в воздух, не давая опуститься на землю.
Убедившись в том, что камера сидит там, где ей и положено, принимались хвалить зашивавшего:
«Ай сагол дзмао! Хорошо дело сделал!»
«Каци хар ра!»
«Я же говорил, что зашьет! Клянусь мамой говорил!»
Герой дня брал мяч и бил высоко в воздух.
Мгновенно позабыв обо всём на свете мы принимались орать: «Эрти! Ори! Сами!».
Футбол был праздником, который всегда с тобой. Был бы мяч, были бы вокруг ребята со двора. Мы называли это словом «состав».
— Пошли на Шио, в футбол погоняем.
— А состав есть?
— Ну я, да ты, да вон Гела идёт, Сурена позовём. Кого ещё? Котика Хетагурова, Гогу… Го-га! Эй Го-о-ога! Натела дейда (тётя Натела), Гога на двор выдет? Нет? Почему? На базар едете? А-а-а…
— А Котик с Суреном где? Сурена уже несколько дней во дворе не видел.
— Так он с родителями в Армению уехал на свадьбу дяди. А к родителям Котика родственники из Цхинвали приехали, они им город показывать пошли и Котик с ними.
— Не беда на Шио ещё ребят встретим. Бежим?
— А мяч у тебя есть? Мой лопнул.
— Вах то! Совсем лопнул?! Тогда у Гоги возьмём,
— Так он уже на базар уехал со своими.
— Э-э-э! Ни состава, ни мяча!
В младшем возрасте мы гоняли мяч на гаражах перед домом, установив камни вместо ворот. Повзрослев переместились на Шио — так на местном жаргоне назывался стадион Тбилисского медицинского института, в окрестностях которого находилась та самая трёхкомнатная с лоджией квартира, в которой прошли мои детство и молодость.
Это была обширная территория с тремя футбольными полями — одним настоящим, стометровым и двумя небольшими тренировочными, одно с с песчаным, другое с асфальтовым покрытиями — между улицами Асатиани, Нуцубидзе и проспектом Важа Пшавела.
Кроме футбола там происходило много других событий. Шио, ограждённый от мира — лабораторией мединститута, в которой делали опыты над животными, частными постройками (которые давно снесли) и полосой густых деревьев был местом разборок, куда приходили со всего района выяснять отношения. Там часто случались драки, бывало и с ножами. Там выпивали, кололись, курили траву, водили доступных женщин…
Летом ночи в Тбилиси жаркие и прибежав по утрам погонять в футбол, мы находили в траве под деревьями женские трусы, шприцы и пустые бутылки.
* * *
С грузинской стороны кампания велась силами МВД. Кроме того, в боевых действиях принимали участие небольшие вооружённые отряды неформальных движений (политических партий), находящихся в оппозиции правительству Звиада Гамсахурдия. Они не подчинялись руководству МВД, постоянно в зоне конфликта не находились, а приезжали и уезжали окрестными путями. Сами они утверждали, что защищают местные грузинские деревни, от зачисток, но поскольку официально их действия никто не контролировал, трудно сказать, чем они конкретно занимались.
