А потом судьба подбросила ей подсказку в лице Алика Осипова.
Дверь машины отворилась, Геннадий Ильич сунул Ольге одежду:
— Одевайся и пошли. Замерзла?
— Есть немного…
Она пристукнула зубами.
— Сейчас согреемся.
Ольга, застегивавшая сапог, подняла голову и посмотрела на Геннадия Ильича сквозь каштановые пряди волос:
— Я пить с тобой не буду.
— Я с тобой тоже, — заверил ее он. — Неизвестно еще, что ты за птица. Сначала присмотреться надо. Не обижайся, но спать тебе придется на полу. И никакого флирта, обещаешь?
Его грубоватый простецкий юмор Ольге понравился. Она не улыбнулась, но закончила обуваться и пошла за Геннадием Ильичем.
— Насчет флирта можешь быть спокоен, — сказала она. — Мужчины для меня существуют постольку поскольку.
— Ты из розовых? — осведомился он. — Или как вы еще называетесь?
— Я из тех, кому мужчины причиняли в жизни только зло, — пояснила Ольга. — Моя сестра погибла из-за них. Ее изнасиловали, и она повесилась. Так что не строй иллюзий.
— Это были джигиты из «Терека»? — догадался Геннадий Ильич.
Ольге расхотелось врать и юлить.
— Да, — произнесла она без пафоса.
— Умница, — сказал он, отворяя перед ней дверь в подъезд. — Хотя я по-прежнему на тебя сердит. Рахман был мой.
— Тане было тридцать, — сказала Ольга, когда они поднимались на третий этаж. — Я не помню, как она выглядела при жизни. Перед глазами стоит только это ужасное синее лицо… Тебе приходилось видеть повешенных?
Геннадий Ильич помедлил с ответом. Он вздохнул и сказал:
— Мне много чего приходилось. Я ведь участковым работал. Опыт богатый, смею тебя заверить. Прошу…
Простая деревянная дверь открылась перед Ольгой. Она переступила порог, прислушиваясь к своим ощущениям. В чужих квартирах всегда чем-нибудь пахнет, и эта не являлась исключением. Ничего особо неприятного или раздражающего. Ольга наклонилась, чтобы поскорее избавиться от чужих сапог. Их прикосновение к ногам заставляло чувствовать себя напряженно.
Геннадий Ильич предложил ей тапки. Она поспешно мотнула головой:
— Нет, спасибо.
— Новые, — сказал он. — Ни разу не надеванные. Люся для будущей невесты берегла. Все ждала, что Сергей девушку домой приведет.
— И где сейчас Люся? — насторожилась Ольга.
Геннадий Ильич принял у нее пальто, спрятал в шкаф и ответил:
— В могиле. Сердечный приступ. Я ей про смерть сына сообщил, у нее сердце и не выдержало.
— Ужас.
Он нахмурился и оборвал разговор на эту тему:
— Проходи. Вот комната, в которой ты будешь спать. Как я предупреждал, на полу. Диван Сережин. Не хочу на него никого пускать.
