— Лучше?! — удивился Шереметьев. — Куда уж лучше?
— Катафрактарии. Что ты о них слышал?
— Ничего.
— Считай тоже самое, только кони лучше, и они также прикрыты броней.
— Ты ври да не завирайся. Думаешь, не пытались на аргамаков броню надеть?
— На кой черт сдались эти аргамаки? Борзая мелюзга. Здесь хорошие кони нужны. Крепкие. Как у ливонцев али тептонов, или у ляхов.
— Ах… вот ты о чем. Но это грезы несбыточные.
— Грезы. Посему обходился тем, что есть.
— А эти? С луками?
— Тоже по ромейскому образцу. У них в годы расцвета было два основных вида конницы. Первый, как я уже сказал, катафрактарии, вторая — гиппотоксаты.
— Как-как? Гипокто?
— Гиппо-токсаты, с эллинского на наш сие переводится, как конные лучники. Гиипо — конь, токсат — лучник. Этакие конелуки. — улыбнулся Андрей, вспомнив кое-что из прошлой жизни. — Они носили добрую броню и могли немало вредить неприятелю, не опасаясь сильно ближнего боя. Катафрактарии, к слову, переводятся с эллинского, как покрытые броней.
— Андрей сын Прохора, и где ты узнал о таком? — спросил слегка раздраженный Андрей Басманов.
— Слышал. Было время послушать.
— И от кого же услышал?
— Ты с ним не знаком. И имя его тебе ничего не скажет. Главное — что слова он сказал верные. Этих зародышей катафрактариев я проверил в деле по прошлому году. И вот — ныне решил и до гиппотоксатов добраться.
— Не ругайся! — рявкнул Шереметьев. — А то заладил гипто, гипоэто… мне это уже даже слышать больно.
— Помещики сие и послужильцы, — покладисто ответил Андрей. — Хотя названий можно придумать много разных. Как тебе удобнее, так и называй.
— А вот это правильно! — заметил князь. — Им тоже, грезишь коней иных?
— Степные лошадки только на мясо годны, — пожал плечами Андрей. — В войске Владимира Мономаха или Мстислава Удатного на таких только вьюки возили, да и то от нужды. Ибо доходяги. Но других у нас ныне нет. И взять их неоткуда. К великому счастью, татарам тоже.
— Это не может не радовать, — буркнул князь.
Его сильно задела эта импровизированная лекция и поучение. Он знал, с кем говорит. Поэтому сдерживался. Но официально то парня возродившимся князем не признали. Посему поучение давал ему простой сотник. А это уже невместно.
В его голове случился натуральный коллапс в план того, как вести себя относительно Андрея. Если он действительно тот князь, то он его много выше по местничеству. А если нет, то намного ниже. Вот и поди — рассуди?
Андрей же завершил разговор и отбыл дальше командовать своей сотней. Готовиться свою сотню к выступлению в поход, который не стали откладывать. Тем более, что у города скопилось уже целое войско. Иван Шереметьев привел с собой полка стрелецких да собрал помещиков заокских, что по Муравскому шляху стояли. Получился кулак из 923 стрельцов и 561 помещика с послужильцами.
