Понятно, что единственные два пассажира были помещены именно на таком крейсере; и работа его – идти последним, охранять транспорты, а вот еще и везти пассажиров.
Но непонятно: а почему именно этот крейсер из всей эскадры подвергся налету? Да еще какому: и револьверы, и адская машина на палубе. Часто такое у них бывает, в этом Танжере?
И еще раз про адскую машину. Зачем? Она же смела бы с палубы всех, кто там был. Что за странный способ грабить судовую кассу?
И как тут не вспомнить Либаву и этот взрыв в день отплытия. Адские машины рвут на куски заядлых сатрапов самодержавия на оживленных улицах – а что такая штука делала среди либавских складов, вот вопрос.
Добавим сюда то, что я только что узнал: мы порвали танжерцам телеграфный кабель. И еще один кабель, оставив порт ненадолго без электричества. То есть без связи и без света.
На нашей палубе, помнится, налетчики первым делом расправились с огнями.
Так как же наши корабли рвут все эти кабели – задевая килем? И как тут связано дело с дуговыми и прочими огнями на одном очень странном крейсере?
И что это за непонятные налетчики, которые так грамотно работают – по их черным лицам ведь и не скажешь.
При этом долго пинкертонствовать мне не удастся, потому что эскадра скоро снимется с якоря, оставив все загадки в порту.
– Как обедалось у адмирала, госпожа Рузская? – интересуюсь я у нее, стоящей на набережной и высматривающей наш катер.
– Да он великолепен. Я про адмирала, а не про обед, – смеется она, поворачивается – ленты шляпки летят – и внимательно изучает меня в пробковом шлеме. – А еще великолепнее вот это. Можно больше не бояться заболеть тропической лихорадкой.
Она поднимает цезарианским жестом ладонь, и мы с ней рассматриваем белого красавца, восхищающего всю набережную: сияющий пароход с внушительным красным крестом на трубе. На палубе, представьте, женские силуэты. Это прибыл наш госпитальный «Орел». У нас в эскадре, начиная с Танжера, два «Орла» – черный броненосец и вот этот белый лебедь.
Гальюн – опасное место.
Убедился я в этом примерно в то же время, как перестал мысленно называть его «туалетной комнатой».
Заведение это рядом с офицерской ванной и находится в коридоре – ну то есть на жилой палубе в кормовой части (царство матросов – нос, офицеров – корма). Коридор начинается от кают-компании, а в другом, дальнем его конце – какая-то дверь, вроде бы тоже чья-то жилая каюта. Итак, я зашел в гальюн у дальнего конца коридора, кто-то не дал мне закрыться…
