Так как воители особо не заботились объяснениями своих критериев при отборе в воители, этот процесс оброс в народе самыми жуткими слухами.
Невольно Стас задался вопросом — такая ситуация везде в мире, или конкретно в той парочке стран, где он побывал.
Могло ли быть так, что у тех же Мизуно ситуация отличается в лучшую сторону?
Единственными хорошими вещами во всем этом были откровенно заниженные цены на продукты и проживание в постоялых дворах.
Торговцы и владельцы дворов были больше заинтересованы в том, чтобы страшные воители никак не раздражались и просто побыстрее свалили.
Тем не менее на третий день их отряд все же добрался до цели миссии и увиденное мало кого могло порадовать. Каждый реагировал на это по-разному. Мэй натянула на лицо маску холодного безразличия, Эиджи жадно уставился вперед, будто пытаясь запечатлеть каждую картину глубоко в душе.
Сам же Стас словно закаменел лицом. Лишь его глаза двигались от одного ужаса к другому.
Деревня, ранее бывшая достаточно зажиточной и богатой, взять хотя бы сломанный в паре мест частокол и парочку вышек, теперь выглядела откровенно жалко.
Часть домов сгорела, уродуя окружающий вид черными полуразрушенными стенами и обвалившимися крышами.
Но самое страшное открывалось при более пристальном взгляде.
Звериный лик местного общества не замедлил показать себя здесь во всей красе.
К многим из сгоревших домов были привязаны обгоревшие скелеты людей. К огромному же дереву, которое находилось в центре деревни, были деревянными кольями прибиты человек пять.
Тех, кто болтался в петлях на ветках того же дерева, можно было считать за везунчиков, так как они погибли почти без мучений.
Так как повешение и многие из других казней прошли уже больше недели назад, то все эти тела завонялись и привлекли к себе полчища мух.
Может поэтому бандиты для своего табора выбрали противоположную часть деревни.
Дабы веселье не закончилось быстро они не стали убивать всех жителей деревни. И если участь женщин можно было еще понять, то вот с мужчинами и детьми дезертиры развлекались по-иному.
Кто-то показывал молодецкую удаль, давая бывшим крестьянам меч и предлагая выйти на бой против опытного солдата с копьем и какой-то броней.
И это был лучший расклад, когда сражающийся был в себе уверен. Обычно на одного крестьянина нападали сразу два три «храбреца».
В детей же швыряли кости их же собственной живности, пинали или даже развлекались, стреляя их луков.
Лишь то, что лучники были пьяны давало детям шанс на спасение. Но даже так стрелы порой втыкались в опасной близости от тоненьких ножек.
