Мысленно просканировав мой шкаф, а затем отсканировав шкаф Сета.
— Когда ты говоришь «одеваются, как в старые времена», ты имеешь в виду корсеты и забавные обручи под платьем или что?
Эли рассмеялся.
— Нет, просто современная формальная одежда.
Я остановилась у двери, приподнялась на цыпочки и поцеловала его.
— Знаешь, я не твоя типичная дебютантка.
— Да, я знаю, — ответил он, глядя на меня. — Это одна из твоих прелестей.
Я усмехнулась.
— Ага. Мы за. Во сколько?
— В семь.
Сет вывернул из углового переулка с Чейзом, как только мы вошли внутрь.
— Звучит хорошо. Я попрошу Никс взять моих клиентов после пяти.
— Что случилось? — спросил Сет, когда мы прошли через дверной проем. Чейз побежал вперед, его когти цокали по деревянному паркету.
— Ужин с Дракулой и компанией, — ответила я, стреляя в Эли усмешкой. — Субботний вечер. В семь. И никаких фуфаек и мешковатых шорт с мотнёй до колен и подштанников. Формальный вид.
— Миленько, — сказал Сет.
Эли лишь улыбнулся и покачал головой.
Мы провели остаток воскресенья, делая вид, что все нормально. Думаю, для нас это было так, хотя мой разум никогда полностью не позволял забыть события, которые привели меня туда, где я сейчас. Часть меня была рада; Эли был в моей жизни. Надолго ли, я не знала. Другая часть ненавидела его. Аркосы почти обратили моего младшего брата, и я не знала, смогу ли это пережить.
Мы прошли мимо вещей Эстель и посетили ее и Проповедника. Их задняя кухня казалась мистическим, неземным местом, освещенная тусклыми огнями и тенями, где уникальные африканские травы и смеси из магазина «Черный глаз» наполняли воздух, словно какая-то сумасшедшая ароматная воздушная настойка. Колбаса Эстель, креветки и красный рис тушились на плите, и она сидела в углу, окруженная прутьями, из которых плела корзину, ее волосы были обернуты в одну из красочных традиционных тканей Галла. Проповедник сидел, одетый в свою обычную рубашку с длинными рукавами и джинсы (он называл их комбинезон, и это меня очень цепляло), ругая меня (после того, как Эли сдал меня) о моем забытом чае.
— Не будь, слишком самодовольна, девочка, — сказал Проповедник, его кожа цвета черного эбонитового дерева красиво контрастировала с белоснежными волосами. Он напомнил мне старшего Дэнни Гловера. — Я имею в виду это. Ты слишком большая для своих штанов, тебе может быть больно. Он подошел и схватил меня за руки. — Теперь я так не думаю.
Зашел Капоте, двоюродный брат Проповедника, клянусь, он был одним из самых забавных стариков. Он никогда не ходил без большой, ослепительной улыбки, и у него всегда была какая-то истеричная история, рассказывающая о нем и Проповеднике в детстве. Он сел с нами за столом, на коленях пакет с арахисом, его пальцы закидывали арахис в рот и работали очень быстро. Он посмотрел на меня и покачал головой.
