— Окромя Ольги, мне нихто не нужон.
Отец было прикрикнул:
— Ты у мня смотри… выпорю!
Но сын, твёрдо посмотрев на родителей, заявил:
— Порки не боюсь. А ежели не Ольга, уйду, как Демыч ушёл.
Демыч — сын соседей. Когда его решили женить и сосватали косую Мавру, он, ни слова не говоря, тихонько прихватив одежонку, оставил отчий дом. Сколь его ни искали, так и не нашли. Эти слова возымели на Семёна и Пелагею своё действие. Они испугались и начали искать сваху. Да такую, чтоб сватовство удалось. Ольга, зная себе цену, девкой была строптивой.
И вот счастливый для него день наступил. Сваха, немало запросив, сумела уговорить и родителей и дочь. Семён понял, что его приход оборвал рассказ раскрасневшейся свахи. Видать, Пелагея не пожалела браги, сваренной на свадьбу. Посмотрел, где ему лучше пристроиться. Увидев табурет под висевшей одеждой, взял его и притулился к стене. Сваха, зыркнув на хозяина маслеными глазками, продолжила:
— …и выбрала я место под матицей. Примета верная, задуманное сбудется. Села я под него и им говорю: с лица воду-то не пить, и её красоту хвалить стала. А чё за жизнь за смердом? Того и гляди хозяин прогонит. И куды они с детьми? А Рылы — семья справная. Всё село скажет. Трудяги, не пьющи… ну только по праздникам. А сыночек — то высок, здоров. Хорошим хозяином будет. Ольгу любит, ето важно. «Да ты откель знашь?» — спрашивает Гликерия. «Э, маманя! — говорю я. — Да кака я была бы сваха, если бы ето не знала. На кой лях мине попусту языком молотить. Любит он, любит!» Да так сладко говорю, а сама повернулась к Ольге. Зарделась девка. Ну всё! Попалась в мои сети. Вот так, Пелагея! Налей-ка ещё, чё-то во рту пересохло.
— И мне, — подал голос Семён, — чей-то с морозу колотить стало.
Выпив хорошую чарку, он поднялся.
— Вы, бабы, тово, болтать болтайте, да дело не забывайте. Завтра ж свадьба. Пелагея, ты квашню-то завела?
— Завела, завела! — замахала та руками. — Давай полезай на печь! Стой, — прикрикнула она, — мясо-то покрошил?
— А чё я делал? — скидывая верхние портки, пробасил он и, подставив табурет, полез на полати.
Сквозь быстро навалившийся сон Семён слышал, как они начали обсуждать даваемое за девицей приданое: шубка крытая, плат… но сон уже овладел им.
А в конюшне собрались парни, друзья Никифора. Он стащил из дома небольшой бочонок с брагой да кусок сала. Ребята выпивали, закусывали и обсуждали невесту.
— Хороша девка! — заметил один из них.
— Всё при ней! — смачно произнёс другой парень, развалившийся на соломе, держа в руках недопитую чарку. — Смотри, Никифор, ой, увидуть!
