Пятая голова Цербера | страница 83
— Как я и сказал, мы прибыли сюда то ли недавно, то ли очень-очень давно. Иногда, на рассвете, перед тем, как затянем Песнь Дневного Сна, мы вглядываемся в лица друг друга и пытаемся вспомнить имя нашего старого дома. Но также мы слышим мысли наших не поющих братьев, летящих среди звезд. Мы отвлекаем их, заставляем повернуть назад, но их мысли все равно проникают в наши песни. Возможно, наш дом зовется Атлантидой[30] или Му[31], а может Гондваной[32], Африкой, Пуатемом[33] или Страной Друзей>{19}. Я помню все эти имена, один за пятерых.
— Интересная история, — сказал Пескоход. Ему понравились названия, но, упомянув о себе как о пятерых, Старый Мудрец напомнил ему об остальных Детях Тени. Все они проснулись и слушали, рассевшись по разным уголкам ямы. Двое из них пытались взобраться по зыбким песчаным стенам и замерли прямо там, боясь пропустить хоть слово: один в четверти пути наверх, второй почти на половине. Люди же, все за исключением его самого, спали. В яму проникало голубое сияние планеты-сестры.
— Когда мы прибыли сюда, мы выглядели так же, как ты сейчас... — начал Старый Мудрец.
— Но вы сбросили свое обличье, когда пошли купаться, — продолжил за него Пескоход, вспомнив о перьях и цветах, которые его соплеменники иногда носили в волосах. — А мы украли его у вас и с тех пор носим на себе, — когда-то Качающиеся Ветви Кедра рассказывала ему похожую сказку.
— Нет. Нам необязательно было сбрасывать облик, чтобы вы забрали его себе. Ты происходишь из расы оборотней — в нашем старом доме мы называли таких вервольфами. До нас вы выглядели как любое животное, а некоторые из вас принимали фантастические облики, вдохновленные облаками, потоками лавы и воды. Однако затем прилетели мы и предстали перед вами во всей своей силе, величии и мощи. Мы приводнились в море, шипя подобно тысяче змей, и ступили на ваш берег как завоеватели, сжимая в руках горящий свет и пламя.
— Ах! — восхищенно воскликнул Пескоход. Сказка ему очень нравилась.
— Свет и пламя... — задумчиво повторил Старый Мудрец, раскачиваясь взад-вперед. Он прикрыл глаза и энергично шевелил челюстью, как будто что-то ел.
— А что было потом?
— А ничего, это конец. Вы так восхитились нами, что переняли наш облик и носите его по сей день. То есть, я хотел сказать, наш былой облик.
— Но это же совсем не конец, — возразил Пескоход. — Ты рассказал, как мы стали одинаковыми, но забыл рассказать, как мы стали такими разными. Я ведь выше любого из вас, да и ноги у меня прямые!